Лабух :: Молокин Алексей
Страница: 164 из 164 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЯ хочу рисовать звезды, 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
А вообще, как сказала мне одна цыганка, чтобы куда-то приехать, надо для начала стронуться с места. Вот приедем куда-нибудь, а там посмотрим...»
Лабух постоял еще немного, слушая тихое фырканье винтов, в котором угадывалась некая музыкальная тема. Подумал, не сыграть ли ему концерт для Лабуха и паровых турбин, но потом решил, что времени в перелете будет предостаточно, и оставил эту идею на будущее. В каюте тихонько зазвучала лютня, и Лабух, вспомнив про Дайану, пошел на музыку. Дайана, умница и серебряная лютнистка, прощалась с городом. И за себя, и за Лабуха, который, конечно же, так и недопрощался. Одетая в серебряное платье, она сидела на покрытой лиловым атласом кровати с витыми столбиками балдахина. Солнце играло витражами стрельчатого окна каюты, в золотой чаше — чаше Лабуха — матово и спело светились тяжелые виноградные грозди. Массивные кубки, всклень наполненные густым вином, отбрасывали земляничные блики на перепоясанный дубовыми балками потолок. Черная Шер восседала на обтянутой бархатом табуретке, четкая и изящная, словно иероглиф, обозначающий тайну. Дайана негромко напевала балладу, сочиненную некогда Лабухом. Сам Лабух не очень любил эту песню и редко исполнял ее, но сейчас он тихо, так, чтобы не спугнуть прощание, присел на краешек кровати и слушал. Прощай, мой город, позади Твои удачи и препоны. Окурок тлеет, как гвоздика На черном лацкане перрона. Простимся без обид и споров, Чтоб вспоминалось хорошо. Так тихо, чтоб никто не понял, Не понял, кто из нас ушел. Ты иногда, в сезон бессонниц, Мне свет латунный в душу лей, Сквозь меховые капюшоны Твоих январских фонарей. И где б тебя я ни увидел, И с чьих бы ни кричал ты губ, Я буду рад, как на чужбине Рад даже старому врагу. Так изначала судьбы наши Единой сколоты звездой, Что нам уже не обозначить Грань между дружбой и враждой. Песня закончилась. Тоненький звук лютневой струны-певуньи еще некоторое время висел в пространстве, связывая Лабуха и Дайану с городом, но понемногу и он истаял. И осталась только дорога, и это было здорово, ибо сказано: «Много музыки на дорогах». В дверь деликатно постучали. — Ну что, — деловито осведомился мистер Фриман, возникая в проеме. — Попрощались? Лабух с Дайаной оторопело кивнули. — Ну, если попрощались, то самое время выпить пива! — мистер Фриман произнес это таким тоном, словно только что откупорил бочонок столетнего амонтильядо. — Никогда не поверю, что боевые музыканты с утра не хотят пива. Лабух засмеялся, Дайана фыркнула, отложила лютню, но потом тоже улыбнулась. Черная Шер грациозно перетекла из египетской позы в обыкновенную и облизнулась. И они пошли пить пиво. Тем более что из распахнутого под и над ними пространства доносилось: Drink To Me, Drink To My Health You Know I Can't Drink Any More Drink To Me, Drink To My Health You Know I Can't Drink Any More... Нижний Новгород — Ковров, апрель 2004 — апрель 2005 г. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|