Легенда о наследстве мавра   ::   Вашингтон Ирвин

когда царили нетопыри и совы, они поднялись по темному склону Альгамбры и приблизились к жуткой башне, обнесенной деревьями и защищенной сказаньями. При свете фонаря они пробрались сквозь кусты, через завалы, к потаенной башенной дверце. Содрогаясь от ужаса, они сошли по ступеням в сырой и мрачный подвал, откуда спуск вел еще глубже. Так они миновали, один за другим, четыре схода в четыре подвала; и, согласно преданию, ниже сойти было нельзя, остальные три охранялись крепким заклятьем. Воздух был сырой и могильный, и фонарь все равно что не горел. Затаив дыхание, они переждали, пока до них слабо донесся полночный удар подзорного колокола: тут они зажгли восковую свечку, и она распустила запах мирры, ладана и прочих благовоний.

Мавр стал торопливо читать. Едва он кончил, как раздался подземный грохот. Земля содрогнулась, и в полу открылась лесенка. Они с трепетом спустились по ней, и фонарь их осветил арабские письмена на стенах нового подвала. Посредине его стоял большой сундук, окованный семью стальными полосами, и по обе стороны сундука сидели зачарованные мавры в полном доспехе, недвижные, как статуи, во власти заклятья. Несколько кубышек перед сундуком были доверху наполнены золотом, серебром и драгоценными каменьями. Они по локоть запустили руки в самую большую, пригоршнями вынимая тяжелые мавританские монеты, браслеты и золотые украшенья, а иногда и ожерелья, унизанные крупными восточными перлами. Задыхаясь и дрожа, они набивали карманы, с ужасом поглядывая на двух зачарованных мавров, которые сидели неподвижно, вперившись в них немигающим взором. Наконец, всполохнувшись от какого-то почудившегося им обоим шума, они кинулись к лестнице, взбежали наверх, упали друг на друга и загасили восковой огарок: пол гулко сомкнулся.

Все в том же испуге и дрожи они выбрались из башни и успокоились при виде тихого звездного неба между ветвями деревьев. Усевшись на траве, они поделили добычу, решив, что покамест хватит с них и этого, а как-нибудь потом они придут еще и уж тогда повытрясут кубышки. Для пущей надежности талисманы тоже были поделены: одному достался свиток, другому-огарок; и оба отправились в Гранаду с легким сердцем и полным карманом.

Под горою их пути расходились, и предусмотрительный мавр решил на прощанье дать один совет простодушному водоносу.

- Друг Перехиль, - начал он, - все это дело надо хранить в глубокой тайне, пока мы не повытаскиваем сокровища и не уберемся сами куда-нибудь подальше. Если Алькальд о чем-нибудь проведает, мы пропали.

- Конечно,-отвечал гальего,-что верно, то верно.

- Друг Перехиль, - сказал мавр, - ты не болтун и, разумеется, будешь держать язык за зубами, но у тебя есть жена.

- Она ни о чем не узнает, - накрепко заверил коротышкаводонос.

- Вот и хорошо,-кивнул мавр, - полагаюсь на твое слово и на твое благоразумие.

Обещание водоноса было самое твердое и искреннее, но увы! какой муж сумеет утаить что-нибудь от жены? Во всяком случае, не такой, как Перехильсупруг нежный и покладистый. Он воротился домой и увидел, что жена сидит супится в углу.

- Слава тебе господи,-вскричала она ему навстречу,- явился кормилец под самое утро. Что ж ты не привел к нам в гости еще какого-нибудь мавра?-Она расплакалась и стала заламывать руки и бить себя в грудь.-Бедная я, несчастная!- голосила она,-куда мне деваться? Дома ни полушки, все растащили судейские и альгвасилы, бездельник муж и на кусок хлеба не может заработать, а только шляется где-то днем и ночью с нечестивыми маврами! Детки мои, детки! Что с пами будет? Не иначе как все по миру пойдем!

Добряка Перехиля так растрогали рыданья супруги, что он и сам захлюпал. Карманы его были переполнены, сердце тоже, и сдерживаться не стало сил. Он вытащил три или четыре тяжелые золотые монеты и опустил их жене за пазуху.