Легионер   ::   Гладкий Виталий Дмитриевич

Зойка была еще тот кадр. С завидной регулярностью она каждые полгода приводила нового мужа. В ее картотеке уже образовался целый интернационал, вплоть до негра из Буркина-Фасо.

Обычно Зойкина семейная идиллия длилась от силы два-три месяца. Затем, не выдержав ее сексуальных запросов, мужички давали деру, при этом оставляя ей все свое имущество – за этим Зойка следила строго.

Последним в этой очереди был грузин Гиви, молодец с данными Ильи Муромца. По крайней мере, он так выставлялся. Но уже через месяц горный орел стал похож на ощипанного петуха. Он даже начал ходить, пошатываясь, и сбросил как минимум десять килограмм веса.

Наученная горьким опытом предыдущих «замужеств», Зойка следила за ним особо бдительно, не отпуская от себя ни на шаг. Но ее сгубила страсть к принятию водных процедур. Пока она плескалась в душе после очередного «заезда», бедный Гиви едва не в одних трусах выпрыгнул в окно и был таков.

В коммуналке Зойка не праздновала никого, за исключением Рея. Однажды ей попался в сожители крутой и сильный мэн, большой любитель чесать кулаки о женские ребра. Зойка терпеливо сносила его побои и никому не жаловалась.

Но вся проблема заключалась в том, что комнаты Рея и Зойки разделяла лишь тонкая стена в один кирпич, и ему были хорошо слышны все перипетии мордобоя, который регулярно устраивал буйный «муженек» Зойки.

В один прекрасный день, не выдержав гвалта, что называется, под боком, чем-то раздраженный Рей пинком вышиб хлипкую дверь Зойкиной комнаты и, не говоря ни слова, железной рукой взял буяна за горло. Подержав его так с минуту – пока тот не начал синеть от удушья – Рей все также молча швырнул его, как тряпку, на пол и вышел.

Мэн слинял через полчаса. Навсегда. А Зойка в порыве благодарности сказала Рею, что он может пользоваться ее прелестями в любое время суток, на что он лишь холодно улыбнулся и невежливо закрыл дверь перед самым ее носом.

С той поры Зойка стала относиться к Рею как к поставленной на боевой взвод гранате. Наверное, она никак не могла поверить тому факту, что обычно безропотный и безобидный сосед-тихоня оказался способным усмирить в считанные секунды здоровенного бугая-сожителя, а поэтому не могла сообразить, как себя вести с Реем.

Рей с силой постучал в дверь душевой.

– А не пошли бы вы все!… – раздалось в ответ.

После бегства Гиви любвеобильная Зойка почти всегда была не в настроении.

– Нахалка! – каркнула Чучарелла, воинственно уперев руки в свои мясистые бока.

Она явно настроилась на длительную перепалку – старуху хлебом не корми, а дай всласть почесать языком. Но Рей не склонен был слушать очередной коммунальный концерт. Повысив голос, он сказал:

– Зоя, выходи. Не задерживай народ.

– Рей, это ты?

– Не узнаешь? – В голосе Рея зазвучал металл.

– Все-все, я уже…

Зойка появилась на пороге душевой в облаке пара как древнегреческая богиня. Она и впрямь была очень даже симпатичной – пышная высокая грудь, голубые глаза, густые русые волосы, полные чувственные губы и румянец во всю щеку.

Зойку несколько подводила лишь крепкая крестьянская стать и широкая кость, что иногда ее бесило. Она хотела походить на худосочных длинноногих див, заполонивших экраны телевизоров и модные журналы.

– Всем привет! – бодро воскликнула Зойка и игриво повела бедрами.

При этом махровое полотенце, обернутое вокруг ее туловища, дало слабинку и опустилось, явив собравшимся аккуратные розовые соски нерожавшей женщины. При виде такой аппетитной картины у Хайлова загорелись глаза, как у душевнобольного, а Чучарелла с отвращением плюнула на пол, обрызгав слюной свой замызганный халат «в цветочек».

– Привет, – хмуро буркнул Рей, который сразу понял, для кого предназначена эта демонстрация.