Коррумпированный Петербург - Документальные очерки   ::   Константинов Алексей

Стоит ли говорить, что стало происходить в государстве при таком подходе? Канцлер империи граф Бестужев-Рюмин при госокладе в 7 тысяч рублей в год, умудрялся получать "пенсион" от британского правительства в 12 тысяч рублей годовых. При этом еще требовал от англичан прибавки. А граф Лесток в то же самое время получал ежегодное пособие в размере 15 тысяч ливров от французов - извечных соперников англичан. Ну и на кого работали эти чиновники? Скорее всего на тех, кто платил больше...

Воцарившейся после Елизаветы Петровны Екатерине Великой досталось тяжкое наследство в виде практически полностью коррумпированного двора. Когда французский посланник, граф Сегюр, указал ей на казнокрадство дворцовых чиновников, императрица вздохнула и ответила: "Вы отчасти правы, отчасти нет, любезный граф, что меня обкрадывают, как и других, с этим я согласна. Я в этом уверилась сама, собственными глазами, потому что раз утром рано видела из моего окна, как потихоньку выносили из дворца огромные корзины и, разумеется, не пустые".

Надо сказать, что первоначально Екатерина Великая пыталась, "входя подробно во все вредности", искоренить зло и найти "справедливейшее и ближайшее средство" для борьбы с коррупцией. Средство это, как казалось императрице, должно было заключаться в заполнении вакантных должностей "достойными в знании и честными людьми" и в назначении им "к безбедному пропитанию по мере каждого довольного жалованья", а "если бы же кто... отважился коснуться лихоимству, взяткам и подаркам... такой нечестивый и неблагодарный и яко заразительный член обществу, ни только из числа честных, но всякого роду чиновничьего истреблен будет..." Увы... Действенных результатов "справедливейшее средство" не дало и вскоре Екатерина вынуждена была констатировать: "Но к чрезмерному нашему сожалению открылось, что и теперь нашлись такие, которые мздоимствовали в утеснение многих и в повреждение нашего интереса, а что паче всего, будучи сами начальствующие и одолженные собою представлять образ хранения законов подчиненным своим, те самые преступниками учинилися и их в то же зло завели"...

Екатерина II была дамой достаточно циничной, чтобы "рвать сердце" на том, что изменить не получалось. Очень быстро она уже смирилась с практикой коррупции и казнокрадства, подведя даже под свое бессилие в борьбе с пороком любопытную философскую базу. Императрица, например, предпочитала не менять генерал-губернаторов, полагая, что тот, кто долго сидит на своем месте, уже наворовал и набрал взяток, а всякий вновь назначенный начнет все сначала. (Точно такие же рассуждения приходилось слышать от петербуржцев в предвыборный сезон 1996 года: "Эти-то, которые у власти - они наворовались уже, а ежели не дай Бог, новые придут - голодные, да злые... они еще круче красть и грабить станут"). Одному из своих придворных Екатерина Великая даже подарила вязаный кошелек, чтобы он туда мог складывать взятки.

Известен замечательный исторический анекдот времен Екатерины о неподкупности начальника Тайной экспедиции Шишковского. Когда автору "Путешествия из Петербурга в Москву" Александру Радищеву при аресте сказали, что делом его занимается сам Шишковский, он упал в обморок. Потому что начальник Тайной экспедиции был известен своей набожностью и жестокостью. Однако будущая жена Радищева Екатерина Рубановская не растерялась: она попросту собрала все имевшиеся в доме драгоценности, на лодке переправилась через разбушевавшуюся Неву в Петропавловскую крепость, приватно переговорила с Шишковским и в результате Радищев был избавлен от пыток...

Изменившееся отношение Екатерины к проблеме коррупции не случайно.