Лик Марса   ::   Дуглас Йен

А это означает, что ты, я и прочие начальники штабов находимся в его непосредственном подчинении… и только потом уж — в подчинении Совета национальной безопасности и президента. Они скажут, мы вытянемся по стойке «смирно», гаркнем: «Есть, сэр!» — а политики со всей ее грязью даже не коснемся.

— Си Джей, да в Вашингтоне, куда ни плюнь — везде политика. Включая Пентагон и каждого, кто в нем служит. И ты это понимаешь не хуже, чем я.

— Возможно. Но последнее слово — за неким документом. Конституция — может, слыхал о таком? И документ этот гласит: мы работаем для политиков. Не наоборот.

— Я и не возражаю. Однако это общевойсковое постановление — дело политическое. И ты это понимаешь не хуже меня. А раз так, то существует политический путь борьбы против него.

— Это какой же именно?

— Общественное мнение.

Адмирал издал стон.

— Господи, Монти…

— Прежде этот путь себя оправдывал. Взять хоть Трумэна, столетие назад. Президент Гарри С. Трумэн, бывший офицер-артиллерист ВМФ, сразу после Второй мировой тоже едва не добился упразднения Корпуса морской пехоты, заявив, что в нем нет необходимости.

Однако общественное мнение — мнение американцев, помнивших, что означают Уэйк, Тарава и Иводзима, — защитило Корпус в законодательном порядке, в Законе о национальной безопасности от 1947 года. И это был не первый раз, когда вашингтонские политиканы пытались погубить или расформировать наш Корпус. Только Конгресс предпринимал не менее пяти попыток между 1829-м и 1940-м. И всякий раз общественное мнение так или иначе играло свою роль в спасении Корпуса от лап любителей урезать бюджет.

— Мне это все известно, — сказал адмирал. — И ты наверняка что-то придумал, иначе не скандалил бы тут со мной.

Уорхерст наклонился за бриф-кейсом, поставленным на ворсистый ковер десятью минутами раньше, водрузил его на стол перед Греем, распахнул, коснувшись замковых сенсоров, извлек свой ПАД [1] и придвинул его, дисплеем вверх, через стол к адмиралу.

Дисплей включился в ответ на прикосновение Грея к тонкой панели прибора. По мере чтения адмирал хмурился все сильней и сильней.

— Марс? Ты собираешься отправить морских пехотинцев… на Марс ?

— Да, Си Джей. Для защиты американских интересов. Точно так же морская пехота защищала интересы Америки по всей нашей планете.

Коснувшись сенсора «Turn Page» в углу ПАДа, адмирал принялся изучать следующую страницу.

— И насколько же крупная выходит операция?

— Все выкладки по логистике — на пятой странице, — ответил Уорхерст. — Я предлагаю — взвод, двадцать три человека. Плюс штабной элемент — всего выходит тридцать.

Адмирал пролистал еще несколько экранов-страниц.

— Весьма подробно. — Он поднял взгляд на Уорхерста, вопросительно изогнув бровь. — И весьма актуально. Но ты ведь это наверняка не всерьез?..

Потянувшись через стол, Уорхерст ткнул пальцем в один из сенсоров персонального устройства доступа. Некоторое время ПАД обшаривал каналы пентагоновской сети и вскоре вывел на экран за спиной адмирала новое изображение, отчего весь кабинет озарился багровым сиянием. Грей развернулся к экрану вместе с креслом.

Красный песок и охряные камни были повсюду, куда достигал взгляд. Под зловещим темно-розовым небом сгрудились, точно прижавшись друг к другу, несколько гермокуполов. Американский флаг, крохотный символ национального достоинства, по нынешним временам граничащего с дерзостью, беззвучно вился на мачте перед ними. А на горизонте — во множестве миль от базы, но даже издали казавшаяся исполинской — высилась та самая гора. При виде ее Уорхерст тут же вспомнил австралийский Айерс-Рок — столь же монолитный, огромный, багровый в лучах выбеленного, точно охлажденного далью солнца.