Коварная приманка   ::   Серова Марина

Чинно расселись, я и профессор в креслах, его жена и сын — на диване.

— Вы успели поужинать, Татьяна Александровна? — поинтересовалась Наталья Сергеевна.

— Да, благодарю вас, я не голодна, — ответила я и, пользуясь случаем, внимательно оглядела третью профессорскую жену. Нельзя было назвать ее красавицей, но какой-то шарм в ней, безусловно, присутствовал. Хорошо сложенная, с незамысловатой прической, круглым, истинно русским лицом, которое не портили, а, напротив, украшали очки, она смотрелась под стать своему супругу.

— Тогда чай или кофе?

— Чай, если можно, — определилась я.

Наталья Сергеевна с Вадимом удалились на кухню и вскоре вернулись с чайными приборами. Но чай был поставлен скорее всего лишь для соблюдения этикета: к нему никто так и не притронулся.

— Шантаж продолжается, Татьяна Александровна, — начал профессор. — Только что опять звонили.

Чего угодно, но этого я почему-то не ожидала: у меня не появилось даже вопросов. Рассказывали Полежаевы.

— Первый звонок раздался днем, дома были Наталья Сергеевна и Вадим. Трубку взял сын. — Иннокентий Михайлович от волнения массировал костяшки своих пальцев.

— Звонил какой-то мужчина. Попросил папу. Я ответил, что папа на работе. Тогда он предупредил, чтобы вечером папа ждал его звонка, — рассказал мальчик.

— В 18.15, сразу же после окончания вечерних «Новостей» на ОРТ, раздался второй звонок. Трубку взял уже я сам. Мужской голос убедился, что я — это я, а потом повелительно произнес примерно следующее: «Слушай, профессор, твоя дочка у нас. Три дня уже прошло. Не соберешься к нам за оставшееся время — пеняй на себя. Голову Оксанки в коробке из-под торта положим к твоей двери, как уже обещали в первый раз». Я возмутился: мол, только из командировки вернулся, что вы хотите конкретно, сколько денег? Тогда бандит буркнул: «Хрен с тобой, тебе осталось четыре дня. Не приедешь семнадцатого вечером, восемнадцатого мы ее кокнем». И снова напомнил уже лично мне: «Не вздумай обращаться к ментам или гэбистам. Живой девчонку тогда не увидишь, не сомневайся». Я спросил, как их найти в Зареченске. «Мы сами тебя найдем» — таков был ответ. — Полежаев вздохнул.

Я смотрела на его дрожащие руки, непроизвольно сомкнутые в замок, и вспоминала свою характеристику: «Эмоционально достаточно стабилен, уравновешен». Вот вам и уравновешен! Впрочем, подобная ситуация выведет из равновесия кого угодно.

— Давайте проанализируем сложившееся положение и возможные версии выхода из него, — предложила я.

Все согласились.

— Звонки сегодня и в прошлый раз были междугородные или обычные городские? — задала я первый вопрос.

— Что нас не соединяла телефонистка, это точно. А идущий по автомату междугородный звонок трудно отличить от городского, — вслух рассуждал Полежаев.

— Трудно, но вполне можно. Пошли дальше. Голос не показался вам знакомым? Какие-то характерные особенности, тембр, грассирование, оканье, аканье? Не заметили? — продолжала я свою обычную мозговую атаку.

— Вроде нет. Обыкновенный голос мужчины, похоже, средних лет, — пожала плечами Наталья Сергеевна.

— У вас есть враги?

— Как у всякого нормального человека, конечно! Но чтоб до такой степени… Нет, в нашей среде, знаете ли, могут подложить пакость, прокатить на выборах в академию, к примеру, но чтоб детей красть… Нет, до этого мои научные противники никогда не дойдут.

— Ваше финансовое положение позволяет заплатить выкуп за дочь, если его потребуют бандиты? Ведь это не пять-шесть тысяч за мои услуги? — допытывалась я.

— Один я, конечно, крупную сумму не наберу. Придется обращаться к друзьям и знакомым. Или идти в ФСБ и просить защиты там. Третьего пути нет… — Настроение профессора явно оставляло желать лучшего.