Кожа для барабана, или Севильское причастие   ::   Перес-Реверте Артуро

Поддерживайте – но лишь в необходимых пределах – контакт с местной церковной властью. А главное – ведите дело разумно и скрытно. – Вытащив из стола другую папку, он положил ее поверх первой. – Вот здесь вся информация, которой мы располагаем. У вас есть вопросы?

– Только один, Монсеньор.

– Ну?

– На свете полным-полно церквей, где есть проблемы, в том числе и чреватые скандалами. Почему же речь зашла именно об этой? Что в ней такого особенного?

Архиепископ метнул взгляд на спину кардинала Ивашкевича, но инквизитор молчал. Монсеньор Спада чуть наклонился над лежавшими на столе папками, как будто пытаясь высмотреть в них ответ на заданный вопрос.

– Полагаю, – произнес он наконец, – что этот хакер изрядно потрудился и Его Святейшество сумел оценить его усилия.

– Оценить – это уж слишком, – бесстрастно донеслось из оконной ниши.

Монсеньор Спада пожал плечами:

– Тогда скажем так: Его Святейшество решил удостоить его личным вниманием.

– Несмотря на его дерзость и наглость, – снова прозвучало со стороны окна.

– Несмотря на все это, – заключил архиепископ, – по каким-то личным причинам сие послание, оказавшееся в его личном компьютере, пробудило его любопытство, и он хочет быть в курсе событий.

– Быть в курсе событий, – повторил Куарт.

– Именно так.

– По приезде в Севилью должен ли я посвящать в дело также местное церковное руководство? Кардинал Ивашкевич повернулся к нему:

– Единственным руководителем в этом деле для вас является Монсеньор Спада.

В этот момент наконец дали ток, и большая люстра на потолке осветила комнату, заставив сверкнуть бриллиантовый крест на груди поляка и перстень на руке, которой тот указывал на директора ИВД:

– Вы будете информировать его. И только его.

Электрический свет немного смягчал угловатые черты его лица, однако упрямая линия тонких твердых губ даже теперь не стала выглядеть менее жесткой. Эти губы никогда не целовали ничего, кроме крестов, пастырских перстней, камня и металла.

Куарт утвердительно кивнул:

– Только его, Ваше Высокопреосвященство. Но ведь севильская епархия имеет своего главу – архиепископа. Каковы будут указания на этот счет?

Ивашкевич сплел пальцы рук под золотым наперсным крестом и принялся рассматривать ногти больших пальцев:

– Все мы братья во Христе, Господе нашем. Так что желательны нормальные, спокойные отношения и даже сотрудничество. Но повиновение не вменяется вам в обязанность. Мадридская нунциатура и местное архиепископство уже получили надлежащие инструкции.

Прежде чем ответить кардиналу, Куарт повернулся к Монсеньору Спаде:

– Возможно, Вашему Высокопреосвященству неизвестно, что я не пользуюсь симпатией со стороны архиепископа Севильского…

Это была правда. Два года назад, вскоре после визита Папы в андалусскую столицу, Куарту довелось крепко схлестнуться с Его Преосвященством главой ссвильской епархии, доном Милино Корво по поводу недостатков работы по обеспечению безопасности высокого гостя. С тех пор утекло немало воды, однако волны, порожденные той бурей, еще не утихли.

– Мы в курсе ваших проблем с Монсеньором Корво, – сказал Ивашкевич. – Но архиепископ, будучи человеком Церкви, сумеет подчинить свои личные антипатии соображениям высшего блага.

– Все мы плывем на ладье Святого Петра, – позволил себе заметить Монсеньор Спада, и Куарт понял, что, несмотря на всю опасность партнерства с Ивашкевичем, у ИВД в этой игре неплохие карты. Помоги мне разыграть их, говорили глаза его начальника.

– Архиепископ Севильский уже поставлен в известность – из уважения к его сану, – продолжал поляк. – Но данные вам полномочия освобождают вас от какой бы то ни было зависимости по отношению к Монсеньору Корво.