Меч без рукояти   ::   Раткевич Элеонора Генриховна

– По-твоему, легко признаваться в собственной глупости? – Хэсситай помолчал немного, но ответа так и не дождался. – Ладно, будь по-твоему. Дело в том, что я взялся за дело по-дурацки и наворотил кучу глупостей… но как раз они меня и спасли.

– Это как? – жадно спросил Кенет. – Ты не думай, я не издеваюсь… просто со мной тоже случалось, что, где ума недостало, там дурость спасла.

– Именно что дурость, – проворчал Хэсситай, уступая. – Если бы я хоть немного сообразил перед тем, как короля убивать идти, сразу бы понял, что мне его не одолеть. Во всяком случае, тогда. Мне ведь в ту пору все удавалось, и я о себе понятия был весьма высокого. И колдовства этого безумца мне бы, пожалуй, в ту пору не снести.

– Какого колдовства? – поразился Кенет. – Я что-то не заметил, чтобы Байхин сражался с какой-то магией.

– Вот и он тоже не заметил, – кивнул Хэсситай. – Потому и победил. Была там магия, и еще какая. Думаешь, Байхину спроста вся эта ерунда в голову лезла? Как бы не так. Наведенные мысли, вот это как называется. Очень сильная магия. Очень зловредная. Уничтожить человека, да так, чтоб он и сам не заметил. Чтобы умер в мучительных корчах, в агонии собственного ничтожества. Сделать человека жалким и смешным в собственных глазах – убийственно смешным. Чтобы он сам себя уничтожил.

Убийственно смешным… Да, смех может убивать. Кенету мгновенно припомнилось, каким смешным он представлялся себе в том мучительном возрасте, когда подростку мнится, что он весь состоит из прыщей, ободранных коленок и неверного, ломающегося голоса… как он боялся сморозить нелепость… как остро ощущал свою кажущуюся неуместность… это он-то – лучший в деревне работник и (как выяснилось лишь много позже) самый завидный жених среди всех своих сверстников. Даже и сейчас он еще не полностью одолел свою природную застенчивость, а тогда… Страшно подумать, что бы с ним приключилось, вздумай кто из односельчан надсмеяться над ним.

– Тьфу! – только и смог сказать Кенет.

– Правда твоя, – согласно кивнул Хэсситай. – Вот я и решил с ним переведаться магия на магию. Клоун против насмешника. Только я не был готов к этому поединку, а Байхин – был. Мне слишком помнится, как это больно – быть предметом насмешек. А ему не в поношение, когда над ним смеются, а в награду. Он даже не понял, что его пытаются уничтожить, и принял атаку с такой чистосердечной радостью…

– Кажется, понял, – усмехнулся Кенет. – Примерно так: “Погляди, какой ты смешной!” “Да, спасибо, я смешной! А ты-то какой смешной… Ой, а чего это ты помер?”

– Точно, – подтвердил Хэсситай. – И ведь как хорошо вышло, что я сдуру решил от Байхина утаить, в чем суть этой мерзкой магии. Если бы он понимал, что на него нападают, он бы напрягался, сражался, наносил ответный удар… и погиб бы почти наверняка.

– Кстати о тайнах, – не без лукавства напомнил Кенет. – Давай поговорим, где ты короля раздобыл.

– Давай не будем, – скривился Хэсситай. – Ты об этом лучше с принцем Юкенной поговори. Ему по чину знать положено, в какой стране и что стряслось.

Юкенна улыбнулся широко и сладко, всем своим видом показывая, что Хэсситай попал в самую точку и он действительно знает, о чем идет речь.

– Если я правильно уразумел из твоего рассказа, – протянул Юкенна, – значит, муж матери короля и Главный министр…

– Ну да, – ухмыльнулся Хэсситай. – Ари.

– А я-то гадал, откуда при малолетнем короле такой сообразительный министр выискался, – негромко засмеялся Юкенна. – Спасибо, дружище. Теперь хоть знать буду, с кем переговоры веду.

– Переговоры? – мечтательно переспросил Хэсситай. – Между тобой и Ари? Хотел бы я хоть одним глазком посмотреть на это зрелище…

Байхин фыркнул и сонно потянулся.

– Утро уже, – сообщил он.