Красотки кабаре   ::   Суворов Олег Валентинович

Морис радостно вздохнул, после чего заговорил очень быстро, оглядываясь на дверь и опасаясь того, что их в любую минуту могут прервать:

– Капитан, это говорит один из пассажиров, Морис Дан. Я нахожусь в радиорубке. Только что я убил Сильверстоуна и двоих охранников. Капитан, что делать? Как захватить судно? Я бы хотел послать сигнал SOS, но не знаю, как обращаться с радиостанцией. Что делать, капитан?

– Теперь уже ничего.

– Как? – Меньше всего Морис ожидал услышать такой ответ от бравого француза, который, как он знал, искренне ненавидел нацистов. – Почему? Что вы такое говорите?

– В двух милях от нас маячит германский крейсер. Прощай, юноша, и да благословит тебя Бог!



Глава 10

В преддверии ада



Ярким июльским полднем к пристани французского города Аркашона подкатило десять грузовиков, заполненных немецкими солдатами. Послышалась громкая команда – солдаты начали выскакивать на землю и тут же строиться. Первыми выскочили те, кто вел перед собой на поводках злобных, рычащих овчарок. Несмотря на присутствие армейского полковника, всем распоряжались два эсэсовца в черных мундирах и с повязками на рукавах – белый круг на красном фоне, в центре которого красовался черный паук свастики.

У пристани швартовался пароход «Бретань», на корме которого сгрудились испуганные, молчаливые, плачущие пассажиры, с ужасом взиравшие на грузовики и солдат.

– Наверное, именно так черти встречают в аду новую партию грешников! Господи, спаси наши души! – восклицал старый раввин.

Невдалеке, на горизонте, окутанном легкой, синеватой дымкой, вырисовывался серый силуэт германского крейсера «Людендорф».

Лай собак, отрывистые команды, лязг оружия, топот ног, грохот якорных цепей, крики чаек – и вдруг над всем этим взвилась тонкая, пронзительная, дьявольски задорная и тем особенно страшная мелодия скрипки.

Но прежде на пароходе завязалась суматоха – сначала раздались три револьверных выстрела подряд, а затем какой-то человек, выскочив из двери, выходившей на верхнюю палубу, стремглав помчался в сторону задней мачты. Его преследовали несколько охранников с автоматами.

– Брать живым! – кричал на бегу второй помощник капитана Лефевр, придерживая морскую фуражку. Сам капитан Гильбо уже был арестован и заперт в своей каюте.

Добежав до мачты, человек начал поспешно взбираться наверх, прижимая подбородком к груди какой-то продолговатый предмет, напоминавший футляр от скрипки.

Его преследователи растерянно столпились у подножия мачты, не зная, что предпринять дальше. Наконец Лефевр что-то сообразил и отдал приказание. Двое заспешили обратно и быстро скрылись во внутренних помещениях.

За всем этим, затаив дыхание, следили сгрудившиеся на корме пассажиры «Бретани», общим числом не менее двухсот человек.

Тем временем смельчак добрался до крестовины, уселся на нее верхом и, обхватив одной рукой мачту, проворно раскрыл футляр, который тут же полетел вниз, угодив в голову одного из преследователей.

– Боже мой, мамочка, что он делает! – Берта не выдержала и отвернулась, уткнувшись лицом в грудь Эмилии.

– Молчи, молчи, – кусая губы, чтобы не разрыдаться, отвечала та.

А Морис, с трудом удерживаясь на тонкой перекладине, ухитрился приложить скрипку к подбородку, взять в руку смычок и… Нет, он заиграл не «Траурный марш» или «Марсельезу» – ко всеобщему изумлению, это была знаменитейшая мелодия Кальмана из «Королевы чардаша».

«Красотки, красотки, красотки кабаре, вы созданы лишь для развлеченья. Изящны, беспечны красотки кабаре, вам не понять любви мученья…»

Пока он играл, двое, что были посланы в служебные помещения, снова возникли на палубе. Повесив автоматы на шеи, они волочили за собой большой кусок брезента.