Месть богов. Ч 1. Путь к себе   ::   Семитут Ирина Владимировна

Больше всего ее удивило красное пятно на шее, одинаковой формы у всех жеребцов, и Анне совсем не хотелось трогать его. Она не могла объяснить это, просто ей что-то подсказывало, что если она до него дотронется, то что-то случится, как будто оно было ядовитое.

— Ты не должна бояться. Это луншуки, они тебя не тронут. К тебе подойдет один, не бойся, мы на них поедем. Ты должна сначала к нему привыкнуть, иначе ты его будешь нервировать своим страхом.

— И он тебя съест.

— Прекрати, — эти слова были обращены к Заигу, — даже если ты и будешь его бояться, он все равно тебя не съест, они все сытые.

Анна почему-то я не очень удивилась, поняв, что этот голос был Заига, не поняла она только того, из-за чего он заговорил о страхе, и на счет сытости этих лошадей.

«Как будто, будь они голодные, они бы меня съели. В принципе, я даже страха никакого не испытываю, просто они какие-то странные, и в то же время как будто я их где-то видела, только где, не помню. Черт, это все так странно, дежавю прям настоящее, и как он там их назвал? Лунши… или луншу? Нет, не то. Луншук… Да, точно, луншук! Что за странное название? Нет, не верю! Специально, наверное, перекрасили и теперь еще и имя дурацкое им дали. Запугать меня хотите, чтоб духом упала и стала послушной, чтоб ни о каком побеге и не думала. Не выйдет, не на ту напали! Чтоб меня какими-то лошадьми испугать, ха, и не таким пугали, и ничего не вышло».

Тут Кинар подошел к одному из жеребцов, который стоял ближе всех, погладил его по холке и что-то сказал. Жеребец заржал и очень медленно пошел к Анне.

«Хорошо натренировали лошадку, ничего не скажешь, только я и ни такое видела… в цирке».

Когда жеребцу до Анны оставалось несколько шагов, из кустов раздалось конское ржание, жеребец остановился, оглянулся назад, тихо заржал и пошел в противоположную сторону.

Анна заметила, что все, кто стоял возле кустов, включая и Кинара, стали не торопясь отступать от них. Но она не слышала никакого шума и если бы не ржание, она бы подумала, что там никого нет. Вскоре кусты зашевелились, и из них сначала высунулась белая морда лошади, а потом вышла и сама лошадь, полностью белая, как снег. Мужчины продолжали пятиться в сторону.

Кинар повернулся в сторону Анны и тихим голосом стал говорить:

— Ты не должна показывать, что тебе страшно. Стой и не двигайся. Это ее территория. Если ты не побежишь, она обойдет это место и уйдет.

«Не удался фокус с разрисованными лошадьми, так вам и надо, голубчики. Какая красивая лошадь! Я бы хотела иметь такую».

Лошадь шла бесшумно, грациозно, и немного пританцовывая. Анна заметила, что у нее нет подков.

«Теперь понятно, почему она не издавала шума. Какая красавица, вот бы ее погладить».

— Иди сюда, хорошая.

Анна вытянула вперед руку и стала ждать, когда лошадь сама подойдет к ней.

— Что она делает? Она что потеряла разум? Это же ЛУНЧИЯ!!! — скорее писком, чем шепотом, обратился Заиг к Кинару.

— Тебе же говорят, женщина, стой спокойно, или ты хочешь отправиться к праотцам? — прошептал Кинар, делая медленные шаги к Анне.

— Вы уже переигрываете, мальчики.

Анна, боясь спугнуть лошадь, очень медленно пошла в ее сторону.

— Стой на месте, — уже со злостью сказал Кинар.

Анна подумала, что ей показалось, и посмотрев в его сторону, увидела, что у него глаза метают молнии.

— Останови меня, — сказав это, она стала поворачиваться к лошади.

И тут Анна услышала шепот:

«ШАНДИАРА?!»

Анна так и не поняла, то ли ей послышалось, то ли она действительно это услышала, но кто это сказал, она не поняла. Она решила выбросить это из головы, и пошла дальше.

— Хорошая девочка, иди сюда.

Когда Анна подошла к кобыле вплотную и замерла, чтоб не спугнуть.

Кобыла обнюхала ее, и сочтя неопасной, потерлась о плечо.