Кризис жанра   ::   Серова Марина

 — Только не говори, что купила.

— Это Мария Александровна принесла. У нее соседка достает где-то эти приборы, — ответила тетя Мила, заглядывая в отверстие в «Чистоносе», где торчала маленькая голубая лампочка, которая будто бы выдавала целительное излучение. — Все за полцены, но я хотела сначала с тобой посоветоваться. Если честно, у меня не хватает денег…

— Нет, — резко ответила я, — не собираюсь платить за какие-то разноцветные фонарики.

— Женя, да ты что! — возмутилась тетя Мила. — Почитай инструкцию! Приборы разработаны в секретном НИИ Академии военной биомедицины Российской академии наук. Это новейшие разработки ученых и по смешной цене!

— Новейшие разработки? — переспросила я мрачно, раскрыла коробку со «Светодаром», извлекла прибор и шваркнула его об стол. От удара пластмассовый корпус раскололся, показывая почти пустое нутро. Я сунула разломанный прибор под нос тете: — Смотри! Видишь, обычная батарейка, переключатель и красный светодиод. Поверь мне, я разбираюсь в аппаратуре.

— А как же академия биомедицины? — ошарашенно спросила тетя Мила.

— Да нет такой академии, — устало махнула я рукой.

Постепенно шоковое состояние тети сменилось неизмеримой печалью, связанной с утратой надежды на исцеление от всех болезней с помощью чуда.

— Верну все Марии Александровне, — проговорила она потерянным голосом, — расскажу ей, что приборы фальшивые. Только вот за тот, что ты сломала, придется отдать деньги.

— И сколько же это чудо стоит? — спросила я с улыбкой. — Загнули, наверно, рублей триста-четыреста за пластмассовую дребедень.

— Он две семьсот стоит, — сверившись со списком, ответила тетя Мила. Она печально вздохнула, а я еле подавила возглас удивления. От услышанного как-то сперло дыхание, я закашлялась и прохрипела:

— Две семьсот — вот эта хрень?

Тетя покосилась на меня.

— Женя, ты слишком много куришь. У тебя очень нездоровый кашель.

— У меня еще и цинга появится от недоедания, если мы будем покупать такие приборчики, — пообещала я, стирая выступившие на глазах слезы.

— Не появится, — буркнула тетя, — обед на плите. Манты будешь?

— Угу, — кивнула я, расстегивая замок на «олимпийке», — только сначала приму душ после спортзала.

— Еще суп в горшочке есть, а со вчерашнего дня осталась печень с яблоками, можно подогреть, — развивала тему тетя.

— Разберемся, — заверила я.

Тетин суп в горшочке оказался отменным. Три вида круп — рис, перловка, пшено; зелень, приправы, картошка и нежирная свинина. Волевым усилием я отказалась от добавки и придвинула к себе манты, попробовала один.

— Тетя, я что-то не пойму, что это, — мне показалось, что в мантах отсутствует, по моему мнению, главный ингредиент, — где мясо-то?

— Так это манты с тыквой, — пояснила тетя, мягко улыбаясь.

Мне стало до слез обидно. Такой обман! Манты должны быть с мясом, и ничем другим. А я возлагала на них столько надежд! Чтобы не обижать тетю, я изобразила райское блаженство.

— С тыквой! Мои любимые. Жаль, диета не позволяет есть тыкву!

— Что за диета? — тетя наливала в чайник воду и посмотрела на меня с недоверием: — Шутишь, да?

— Бестыквенная диета, — сказала я с самым серьезным видом, призвав на помощь все свои актерские способности. — Это такая диета, когда можно есть все, кроме вареной тыквы.

— Как хочешь, мне больше достанется, — поджав губы, тетя забрала у меня тарелку.

— А можно мне печени? — заискивающе попросила я.

— Легко, — пробормотала тетя, достала кастрюльку из холодильника и, переложив содержимое в тарелку, отправила ее на две минуты в микроволновку.

Чтобы развеселить погрустневшую из-за мантов тетю Милу, я поинтересовалась, как ее подружка вляпалась в эту историю с пластмассовой дребеденью.