Кроме нас - никто   ::   Самаров Сергей

И обычно прямые плечи бессильно обвисли.

– Ищи, что осталось от твоего святого, – сказал Солоухин. – Мне показалось, что он был в средней машине. Командир «духов» подходил к нему с особым почтением…

– Ничего от него не осталось. Ни от кого ничего не осталось… – глаза капитана Латифа были полны ужаса, он впервые, похоже, видел в деле работу тяжелой авиации, хотя, наверное, как и все, был о ней наслышан.

Сам Солоухин хорошо запомнил место, где укрылся от бомбардировки бородатый командир душманов. Но там, рядом с аккуратной, будто бы человеческими руками сложенной, пирамидкой тяжеленных камней, никаких следов человека не оказалось, как не оказалось самой пирамидки. Камни разлетелись далеко, смешавшись с землей, пылью и другими камнями. Найти не удалось не только останков бородатого командира, но даже останков его бороды.

Майор проводил взглядом спину капитана Латифа. Тот все же двинулся к месту, где, предположительно, находился имам Мураки. Там, рядом одна с другой, украшали дно ущелья три гигантские воронки. На самом краю одной из воронок, ближней, лежала и дымилась чья-то свернутая чалма. Конечно, это не чалма имама Мураки. Такой человек наверняка чалму носил из натурального шелка, а эта, судя по манере гореть, из какой-то синтетики. Найти доказательства того, что святой имам уничтожен, – практически невозможно. Впрочем, невозможно найти доказательств уничтожения, пожалуй, более половины отряда душманов. Но если «плюс» за уничтожение будет выставлен авиаторам, спецназ ГРУ может выступить свидетелем события. Самому спецназу ГРУ такие «плюсы» не ставили. Они уничтожали караван за караваном, а «плюсы» обычно шли в зачет десантуре, потому что официально в Советской армии не существовало такого рода войск, как спецназ ГРУ, хотя все знали о существовании спецназовцев. Больше других знали иностранные разведки. Меньше других советские граждане. Все, как и полагается в условиях развитого и победившего окончательно социализма…

– Вестовой бежит… – сообщил капитан Топорков. – От Вадимирова…

Солоухин обернулся резко, словно стряхнул с себя оцепеняющее наваждение, вызванное видом происшедшего, и шагнул навстречу подбегающему солдату.

– Товарищ майор…

Майор раздраженно махнул рукой, прерывая уставную форму:

– Докладывай… Что там у вас?

– «Духи» с гор спускаются. Около сотни… Подходят к кишлаку…

– Откуда взялись? – майор присел и раскрыл планшет на коленке.

Петров в ответ только плечами пожал.

– С какой стороны идут?

Солдат всмотрелся в карту. Показал пальцем:

– Отсюда…

– Понял! – сказал Солоухин. – Значит, издалека. Специально, чтобы со святым имамом встретиться… Тогда стоит, пожалуй, и другие отряды ждать…

– Товарищ старший лейтенант приказал снайперу начать обстрел, чтобы задержать их.

– Тоже правильно. Нам вовсе ни к чему с ними встречаться.

– Они нас не выпустят… – предрек капитан Латиф. – Они отомстят за Мураки…

– Это их личная беда… – непонятно отреагировал Солоухин.

– Семарглов бежит… – опять подсказал капитан Топорков.

Майор обернулся. Старший лейтенант спешил в их сторону, петляя среди воронок и перепрыгивая через навороченные кучи камней.

– Возвращайся к своим, – отдал майор распоряжение рядовому Петрову. – Передай старшему лейтенанту, чтобы снимался и двигал к нам. Все отходим. Ваша группа идет замыкающей, осуществляете прикрытие…

Петров убежал торопливо, не успев как следует перевести дыхание. А уже через минуту старший лейтенант Семарглов оказался рядом. В отличие от рядового, Василий Иванович дышал ровно – дыхание сберегать он умел.

– За сигаретой прибежал? – поинтересовался Солоухин.

– Да, штук бы двести… – с легкостью включился в игру Семарглов.