Молот   ::   Лем Станислав

Я представлял себе свои собственные внутренности – слизистые, трущиеся друг о друга, путаницу трубочек, сосуды, сосудики, клейкие жидкости, липкие, желтоватые пленки – все это сырое…

– Зачем тебе это?

– Мне как-то после этого легче становилось.

– В самом деле?

– В известной мере. Видишь ли, если как следует представить себе этот дрожащий студень, то все остальное видится каким-то таким, что потом вроде бы легче. Ты что-нибудь понял?

– Кое-что понял.

– Сомневаюсь.

– Со мной тоже такое иногда бывает.

– Что?! Ты тоже?! Уж не… Нет, это невозможно. Ты не шутишь? Постой, я не знаю, умеешь ли ты врать? А может, у тебя есть специальный предохранитель от лжи?

– У меня нет специального предохранителя для этой цели. Ложь – это функция комбинаторики возможных соединений.

– Плевать мне на функции. Дело не в функциях. Ну, и что же ты напридумывал?

– Примерно то же, что и ты, но с учетом отличий в строении…

– Проволочки и кристаллы?

– Примерно…

– Знаешь что, такая откровенность ужасна. Давай лучше будем притворяться, что… то есть я буду притворяться.

– А я?

– Что ты?

– Я тоже должен… притворяться?

– Ты? Не-е-т… Не знаю. Мне казалось, что тебе это непонятно.

– Кое в чем я на тебя похож больше, чем мне бы того хотелось.

– А на кого бы ты хотел походить… О, проклятье!

– Что случилось?

– Я открыл глаза.

– Ты можешь выключить экран.

– От страха?

– Нет, повинуясь голосу рассудка. Тебе нравится истязать себя?

– Нет, я просто не люблю обманывать самого себя. Кто это, интересно, мог восторгаться звездами? Фосфоресценция отбросов, гниющих при высокой температуре; единственной их заслугой является то, что до скончания света ничего, кроме них, нет и не будет. Надо на них посылать людей, которым до этого нет никакого дела, – бабушек в качалках, со спицами и клубками шерсти… Какой сегодня день?

– Двести шестьдесят четвертый.

– А скорость?

– Восемь десятых световой.

– Чем дальше, тем увеличение скорости будет все меньше и меньше?

– Да.

– Зачем я тут, собственно говоря, сижу, если ты все знаешь сам?

– Затем, что имеется разница в строении наших организмов.

– Это верно. Сто лет назад посылали животных. Путешествие тогда было куда как короче, и они ничего не понимали.

– Тебе бы хотелось ничего не понимать?

– Иногда мне кажется, что ты самый настоящий китайский мудрец, а иногда задаешь такие вопросы, которые под стать только ребенку. Ты никогда не спишь – не так ли? Да, я тебя уже спрашивал об этом.

– Неоднократно. Нет, не сплю.

– Ну а мечтать ты можешь? Ведь это комбинаторика.

– Да, это тема большого разговора. Давай отложим его на завтра.

– На завтра? А разве существует завтра? Все время продолжается сегодня.

– Ты можешь утешать себя тем, что, пока ты спишь, на Земле пройдет намного больше времени, чем тут.

– И это – в качестве утешения? Ну… хорошо. Приятных мечтаний.

– Спокойной ночи.



2

Ему казалось, что он не уснет. Было тепло. Даже слишком тепло. Он долго колебался.

– Прохладнее! – проговорил он наконец.

Сверху стал поступать свежий, пропитанный запахом хвои воздух. Некоторое время он лежал с открытыми глазами, наслаждаясь ароматом.

– Без этого запаха!

Воздух утратил запах хвои. Зря он так размечтался. Теперь это состояние наверняка будет продолжаться до тех пор, пока все не начнет расплываться, рассеиваться. А если взять книжку? Он представил, как берет в руки книгу в мягком переплете. Его раздражал бархатный голос диктора, читавшего текст, – он предпочитал делать это сам. Он вдруг поймал себя на мысли, что абсолютно не помнит прочитанного. Перелистал почти половину книги, а что толку… В памяти осталось только ощущение, вызванное прикосновением к мягкому переплету. Видимо – как это было не раз, – он только водил глазами по строчкам. Он начинал читать и тут же терял нить рассказа.