На пути к войне   ::   Ингрид Чарльз

Алекса не разделяла любовь абдреликов к илу, хотя ей нравилось плескаться в бассейне. Она наблюдала, как существо плывет к борту, рассекая воду массивной головой. Под водой его грузное тело двигалось с поразительным проворством, глаза хищника всегда замечали испуганные движения добычи, по толстой коже амфибии ползал слизнеподобный симбионт, заползая на широкую голову. Челюсти абдрелика плавно переходили в широкую грудь, мокрую от слюны.

Алекса думала: «Глядя на него, я вижу себя — отчетливее, чем в любом зеркале».

Алекса заметила, что ГНаск наблюдает за ней, и отвела взгляд. Она была голодна. Она задумалась над тем, удастся ли им поесть вместе, и при этой мысли в углах ее рта выступила слюна. Она была хищницей, потому что он был хищником — его образ запечатлелся в ней. Уродливая, громоздкая амфибия была для Алексы более родным отцом, чем посланник Джон Тейлор Томас, ее настоящий отец.

Но в целом ГНаск был недоволен ею, недоволен налетом на Аризар и недавними событиями на Скорби, где его усилия завоевать более значительное положение в Союзе закончились провалом. Ее посещение бассейна могло быть лишь краткой встречей, после которой ее отошлют прочь голодной, не удовлетворившей свои стремления. Алекса попыталась сдержать дрожь, когда теплая вода, омывающая ее тело, начала расходиться концентрическими кругами. Она сама будет выглядеть как добыча, если не остановит дрожь. Алекса стиснула зубы, когда ГНаск приподнял голову из бассейна. Вода стекала с его лилово-зеленой кожи.

— Алекса, — прорычал ГНаск, замечая ее присутствие.

— Да, господин.

— Ты славно поработала.

Она протянула руку — тонкую, красивой формы с точки зрения людей, и положила ее на воду, вытянув пальцы в умоляющем жесте.

— Я подвела вас. Я так и не узнала, что делали чоя и куда они сбежали.

— Твоя неудача все равно принесла нам победу. Аризар избавлен от них, — ГНаск выпучил глаза. Тонкая, перламутрово-блестящая струйка слюны повисла с угла его губ, там, где их слегка приподнимал клык. — Мы добились победы так, как только могли.

Ладонь, которую она в мольбе держала открытой, сжалась в кулак.

— Мы добились бы большего, если бы не этот идиот Беван. У меня не было выбора, оставалось только позвать вас.

— Каждая победа, пусть самая незначительная — все равно победа, — ГНаск клацнул зубами, вспоминая о результатах налета на Аризар и раздраженный неудачами. — Потери не слишком велики.

— Это из-за меня! — вырвалось у Алексы, и она погрузилась в воду, испытывая горечь и отчаяние.

Губы ГНаска скривились еще сильнее. Он выглядел довольным.

— Ты снова готова в бой? Так скоро?

— Ваши враги — мои враги. Он задвигался в воде.

— Может быть. — Симбионт, ползающий по его черепу, вытянул свои глаза на длинных стебельках, поворочал ими, уставившись на Алексу, и она вздрогнула под его взглядом. Затем симбионт вновь принялся жевать, очищая кожу амфибии ползал слизнеподобный симбионт, заползая на широкую голову. Челюсти абдрелика плавно переходили в широкую грудь, мокрую от слюны.

Алекса думала: «Глядя на него, я вижу себя — отчетливее, чем в любом зеркале».

Алекса заметила, что ГНаск наблюдает за ней, и отвела взгляд. Она была голодна. Она задумалась над тем, удастся ли им поесть вместе, и при этой мысли в углах ее рта выступила слюна. Она была хищницей, потому что он был хищником — его образ запечатлелся в ней. Уродливая, громоздкая амфибия была для Алексы более родным отцом, чем посланник Джон Тейлор Томас, ее настоящий отец.

Но в целом ГНаск был недоволен ею, недоволен налетом на Аризар и недавними событиями на Скорби, где его усилия завоевать более значительное положение в Союзе закончились провалом.