Надежда Дерзкого   ::   Файнток Дэвид

Они с наскоку проплавляют корпус корабля до дыр, что и проделали с «Телстаром» и…

– Адмиралтейство доверило вам корабль, Сифорт, – не без ехидства заметил Тремэн, – а зря. Будь моя воля… Честно говоря, не верю в эти ваши басни с чудищами. Мало ли что можно записать в компьютер, а тем более в отчет! Своими выдумками вы отвлекли внимание комиссии от смерти командира Хага.

Я был вне себя от возмущения. Адмирал публично обвинил меня во лжи и в фальсификации отчета. Мало того, намекнул на убийство!

– Позволю себе напомнить, что прошел проверки на детекторе лжи со специальным наркотиком, так называемой «сывороткой правды». Лишь после этого Адмиралтейство доверило мне корабль. Мистер Холстер и другие своими глазами…

– Знаю! – хрюкнул Тремэн. – Но сами они не очень-то верят во все эти сказки. Короче говоря, никакой агрессивности по отношению к любым существам без веских на то оснований. Это приказ, Сифорт. Не подчинитесь – отстраню от должности. Тотчас же. – Он отвернулся от меня, не сказав больше ни слова.

До конца инструктажа я сидел как в тумане, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Невеселыми оказались первые дни после отпуска.

Когда я незадолго до этого вернулся на базу и сообщил сенсационную новость о таинственных существах, в Адмиралтействе все были в шоке. Меня замучили многочисленными проверками, но в конце концов даже у самых упрямых скептиков сомнения исчезли. С легкой руки адмирала Брентли, начальника оперативного отдела флота, меня произвели в командиры, хотя почти никто из моих сверстников не дослужился даже до лейтенанта.

Когда с моим делом наконец разобрались, я повез Аманду в Кардифф. Там она познакомилась с моим отцом, и мы отправились в свадебное путешествие.

Почему именно в Нью-Йорк – трудно сказать. Правда, Аманде очень хотелось там побывать. Возможно, поэтому! Ибо это был у нее, пожалуй, единственный шанс. Я не раз посещал Нью-Йорк и мог бы поставить на этом точку, но не стал огорчать свою невесту.

Как и следовало ожидать, шум и суета огромного города не порадовали ни ее, ни меня. Я никак не мог отделаться от мысли о своем головокружительном скачке вверх по служебной лестнице и ужасных воспоминаний о недавнем трагическом полете, Аманда же страдала от токсикоза и прочих неприятных явлений, нередко сопутствующих беременности.

Как-то уныло проходили дни моего вынужденного отпуска в Верхнем Нью-Йорке, населенном относительно респектабельной публикой и закрытом для черни. От нечего делать я подолгу глазел из окна высотной гостиницы на вертолеты-автобусы, снующие среди сверкающих небоскребов, на грязные улицы, переполненные бездомными бродягами и озверевшими беспризорниками.

Лишь однажды мы с Амандой спустились на землю, в Нижний Нью-Йорк, как говорится, в познавательных целях, но не рискнули пройтись там пешком, а сели в бронированный автобус и вернулись в свое безопасное гнездышко на верхотуре гостиницы задолго до наступления темноты. Кстати, еда и все прочее сюда доставлялось только по воздуху. Наземный транспорт был доступен уличным бандитам, терроризирующим весь город. Никак не пойму, почему Генеральный секретарь ООН все это терпит. Напустил бы на них полицию – и дело с концом.

По вечерам на вертолете-такси мы отправлялись в театр или на концерт. Но однажды Аманда затащила меня на выставку современного искусства. Я с тоской пялился на бессмысленную мазню, в то время как педерастического вида типы вокруг, захлебываясь от восторга, расхваливали «шедевры».

Наконец мой отпуск закончился, и мы вернулись в Хьюстон. И опять тоска – теперь уже на инструктажах и конференциях. Аманда улетела на шаттле на орбитальную станцию «Порт Земли», чтобы освоиться на борту «Дерзкого».