Наследник Атлантиды   ::   Воронин Дмитрий

И побыстрее, девочка...

Сергей извлек из сейфа папку, аккуратно положил на стол. Пухлое дело уже не помещалось в картонных корочках — и большей частью содержало в себе кучу мусора. Кучу никому не нужных бумаг — отчеты наружного наблюдения, справки, рапорты и доклады... Но среди этого вороха имелись настоящие жемчужины. Только вот показать их кому-то, похвастаться, не было никакой возможности. Ни один нормальный человек в это не поверит. Несмотря на все подписи и печати, украшающие документы.

Он выглянул в окно. Над городом нависли мрачные, тяжелые облака, хлеща водой асфальт, стены домов, начавшую желтеть листву. И прохожих, конечно — тех, кому в такую отвратную погоду довелось выползти из теплых уютных квартир.

С той встречи в кабинете начальника МУРа прошло более года. Тяжелого года — високосного. Каких только неприятностей не принесло это время — и всему миру, и отдельным людям. Катастрофы естественные и рукотворные, теракты... просто всякие мелочи, вроде поломанных рук и ног, неожиданно обострившихся болячек и неожиданно навешанных выговоров, ставящих крест на давно ожидаемой звездочке. Кто-то мог бы сказать, что високосный год здесь ни при чем... но Сергей уже не знал, во что можно верить, а в чем следует сомневаться.

Неделю назад генерал-майора Шагина с почетом проводили на пенсию. Или «ушли» на пенсию, что было более верно. Кому-то наверху очень понадобилось генеральское кресло, чтобы посадить в него своего человека. Может быть, очень даже достойного... так или иначе, но генералу прозрачно намекнули, что не один он жаждет носить на плечах тяжелые звезды.

И теперь Сергей остался с этой папкой вдвоем. Никому документы, собранные в картонных, потрепанных за прошедшее время корочках, теперь не нужны. Никто о них не знает... Правда, генерал просил докладывать ему и впредь... но тот же Панарин уже поглядывает косо, мол, целый старший оперуполномоченный большую часть времени занимается какой-то ерундой, да еще не докладывает о проделанной работе.

Скрипнула дверь — на пороге, привычно ссутулившись, стоял Юшков, держа в руке дымящийся чайник.

— Кофе будешь?

— Давай... как машина?

— Заправился под завязку, готов к работе.

Генка Юшков выглядел как настоящий милиционер. По крайней мере так себе представляют идеального стража порядки некоторые обыватели, пересмотревшие западных боевиков. Здоровенный, под два метра ростом, широкоплечий настолько, что было не совсем ясно, как он умещается за рулем своего «жигуля», Генка, несмотря на довольно устрашающую внешность, был существом дружелюбным, компанейским и необидчивым. Но самое главное — он умел держать язык за зубами, а потому Сергей счел нужным посвятить своего напарника во все детали работы.

Первые два месяца Генка посмеивался над капитаном, считая его немного не от мира сего. Но ведь, с другой стороны, работы стало поменьше, прекратились — почти — постоянные ночные дежурства, и Юшков был доволен. Что с того, что капитан, да еще вместе с генералом, слегка помутились разумом? Зарплату платят, выслуга идет... Потом появился первый из тех самых документов — и работа перестала казаться пустой тратой времени. С того момента отношения между старшим опером и сержантом-водителем установились самые что ни на есть дружеские, и часто оба забывали, кто является начальником, а кто — подчиненным.

— Наружники передали очередную сводку.

Сергей посмотрел на тоненькую стопку бумаги.

— Как обычно, ничего?

— Абсолютно, — кивнул сержант. — Правда, до конца я не дочитал. Обычный день обычного человека. Гулял по парку. Познакомился с роскошной телкой, знакомство продолжили в ее квартире...

— Кто такая, установили?

— Да.