Наследник волшебника   ::   Худ Дэниел

– Пожалуй, появление нового храма добавит хлопот остальным святилищам. А если эти пергаменты действительно там, то становится не так уж и важно, что этот храм в Саузварке один.

Обычно подобные подношения жрецы пускали в продажу, и купить их можно было только в том храме, какому они были подарены. За чертежами Лоустофта вполне могли потянуться покупатели из любой области Таралона или даже из Фрипорта. О неистощимости алмазных копей и золотоносных приисков Кэрнавона ходило много легенд.

Кессиас, поглаживая бороду, обдумал сказанное.

– А ведь и правда. Это вы верно учуяли, Ренфорд. Весной, когда торговцы примутся пересчитывать капиталы, вспыхнет настоящая лихорадка.

Эдил хмыкнул. Видимо, его позабавила мысль о предстоящем соперничестве местных святилищ.

– Вы как всегда: топчете то, что у вас под ногами, зато в делах, вас не касающихся, ухватываете самую суть.

– Да ничего я не собирался топтать, – вяло возразил Лайам, но эдил уже не слушал его.

– Ночью пойдет снег, – сообщил он, склонив голову набок и устремив взгляд прищуренных глаз в небо. Затем, словно о чем-то вспомнив, эдил схватил спутника за руку, понуждая того остановиться. – Слушайте, я чуть было не позабыл! Вы видели знамение?

– Знамение?

– Да, знамение, – повторил Кессиас. – Хвостатую звезду

– Комету?

– Да-да, комету! Видели?

– Нет, – признался Лайам.-Не видел. А когда это было?

Лицо Кессиаса выразило такое простодушное изумление, что Лайам чуть было не рассмеялся.

– Прошлой ночью, где-то через час или два после наступления темноты. Она вспыхнула на севере и пронеслась через все небо – от моря к городу. Неужто вы и вправду ее не видели?

– Нет. Я в это время уже находился дома. – Эдил на мгновение нахмурился, сообразив, что и впрямь большинство добрых людей в такое время сидит по домам.

– Я проверял ночные патрули, когда эта штука зажглась надо мной. Она горела в небе как факел. Клянусь вам, Ренфорд, – я в жизни ничего подобного не видал!

Он снова уставился в небо, словно надеясь разглядеть среди облаков след хвостатой летуньи. Лайам невольно улыбнулся. Бравый эдил был не на шутку взволнован.

– Интересно, какие события она предвещает? – заметил Лайам.

– Ну, вот в эти глупости я как раз и не верю, – заявил эдил и зашагал дальше. – Конечно, молва пытается как-то истолковать подобные штуки, но я думаю, что у богов есть более надежные способы сноситься с людьми. Иначе зачем нам все эти храмы, гадальщики и прорицатели?

– Однако что-то ведь это да значит, – не унимался Лайам.

– Молитесь, чтобы это было не так, – сказал Кессиас, скрещивая пальцы правой руки. Этот жест был Лайаму знаком. Он уже знал, что южане таким образом оберегают себя от сглаза и прочих напастей. Правда, в Мидланде, где вырос Лайам, на то имелся другой, более выразительный жест. – Не нужно мне никаких новостей в Саузварке. Хватит с меня в эту зиму хлопот с новым храмом. Ей-же-ей, Ренфорд, для меня зима – худшее время года. Я предпочитаю лето, даже со всеми его драками в портовых тавернах. Зимой из-за уличной холодины и вони в домах люди просто звереют. А результат – убийства и прочая мерзость. Только за эту неделю успели прибить троих. Нет, благодарю, я уже сыт под завязку.

Остаток пути до дома Кессиаса они прошли молча. Лайам размышлял о том, какой груз забот лежит на плечах его простоватого с виду спутника, и вновь поразился умению Кессиаса справляться со своей хлопотной должностью.

“Он носится с этим городом, как наседка с цыплятами”, – подумал Лайам. И действительно, на улицах Саузварка царил порядок – особенно в сравнении со множеством мест, где Лайаму довелось побывать.

Эдил проживал на окраине района для богачей – в небольшом доме добротной постройки.