Не единственные сущие   ::   Гансовский Север

Что океан, который окружает собой со всех сторон край двадцати городов, там, дальше, за горизонтом, упирается в тот же Всеобщий Камень. Что единственная сущая жизнь где бы то ни было есть жизнь двадцати городов - жизнь украшенных и рабов. Камень внизу под нами и камень наверху, над серым небом - вот все, что есть, было и будет.

Но однажды, бродя по берегу, Наар увидел, как тяжелые волны выбросили на камни удивительную твердую траву, которая не растет нигде. Потом, позже, в пещерах рыбаков, которые доставляют украшенным рыбу, вылавливая ее руками, Наар не раз встречал изделия из той же травы и убедился, что рыбаки верят в то, что за океаном есть еще другие земли и, может быть, даже другие города. Тогда он стал сомневаться и в учении о Всеобщем Камне. Он спрашивал себя, отчего же днем небо светлое, а по ночам темное, почему всегда меняется его цвет, откуда взялась жизнь в щели камня? И, мучаясь этими вопросами, он решил добраться до неба - влезть на Гору Всех Гор, вершина которой, как утверждала наука украшенных, соединялась наверху со Всеобщим Камнем.

Это было удивительное путешествие. Он поднимался все вверх и вверх, преодолевая кручи и пропасти. Сначала он питался только жестким мохом, который растет на скалах и который составляет единственную пищу рабов. Потом, обессилевшему от голода, ему попалось гнездо медоносной птицы. Наар знал, что мед - это пища украшенных и что он смертелен для жителей и рабов. Но он был так измучен, что решился разбить одно яйцо из гнезда и выпить его. Оказалось, что мед не повредил ему, а, напротив, дал силу, хотя он и не принадлежал к украшенным.

Оттуда с высоты он видел сразу пять городов, и все они казались лишь маленькими кучками камешков.

Позже, на третье восьмидневье пути Наар добрался до неба. И оказалось, что оно такое же, как туман, собирающийся вечерами внизу, в скалах у океана. Наар шел все выше и выше, и клочья тумана превратились в поля, а долины внизу не стало видно. Наар уже начал думать, что скоро он дойдет до Всеобщего Камня. Но туман вокруг него и над ним становился все светлее. Страшный холод, который терзал его на высоте, кончился, сделалось тепло. И, наконец, на пятое восьмидневье его путешествия совершилось великое чудо. Серое небо облаков и туманов кончилось, оно бесконечной равниной лежало под ногами Наара. А над ним, над его головой, повсюду, было другое небо, прекрасное, глубокое, синее и сияющее. В этом небе пылал огромный диск - такой яркий, что Наар чуть не ослеп, взглянув на него в первый раз. Лучи диска согрели Наара, дали ему новые силы.

И не было никакого Всеобщего Камня. Диск поднимался над головой Наара, в бесконечную глубину уходила синева неба, вершины гор вокруг были покрыты травами, такими яркими и густыми, каких Наар никогда не видел внизу, и пели птицы. И мир, который остался под слоем туманов и облаков, мир украшенных и их рабов, казался отсюда темным, страшным и жалким.

Но позже, когда Наар спустился и стал рассказывать в городах обо всем этом, украшенные схватили его, и под пытками в камерах убежища Наказаний он сам почти уже перестал верить в то, что видел.

- Учитель, - сказал Юноша, - обопрись на меня. - Он заметил, что Наару трудно идти, и взял его за руку. - Учитель, я вывел тебя из тюрьмы, чтобы показать одну вещь. Многие из молодых верят тебе, и несколько жителей решило повторить твой подвиг. Мы тайно собирались здесь, на каменном плато, чтобы украшенные не узнали о наших намерениях. И вот много дней назад, когда мы, пастухи, были здесь, вдруг раздался тот же звук, что мы слышим сегодня. С неба вылетел сияющий шар и упал недалеко от нас. Был страшный грохот, и взлетели камни, но потом все стихло. Подойдя к тому месту, мы увидели тяжелый предмет со странным знаком на нем.