Нейромантик   ::   Гибсон Уильям

Согласованная галлюцинация, создаваемая и поддерживаемая день ото дня миллиардами операторов всех наций, начиная с детей, изучающих азы математических наук… Логическое представление сведений, содержащихся в памяти и на магнитных носителях всех компьютеров всего разумного человечества. Потоки данных, протекающие в пространстве разума; скопления и созвездия информации. Подобно огням города, олицетворяющим…

– О чем это? – спросила Молли.

Кейс прикоснулся пальцем к селектору.

– Учебный фильм для детей. – Хаотичная смена изображений на экране – селектор начал менять каналы. – Выключить, – приказал Кейс «Хосаке».

– Хочешь попробовать прямо сейчас, Кейс?

Среда. Восьмой день с тех пор, как он проснулся в «дешевом отеле» рядом с Молли.

– Если ты хочешь, чтобы я ушла, Кейс… Может быть, тебе одному будет легче?

Он покачал головой.

– Нет. Можешь остаться. Это не имеет никакого значения.

Кейс надел на голову черную махровую повязку, хорошо впитывающую пот, аккуратно, чтобы кожные троды «Сендая» попали на нужные места. Затем опустил взгляд к деке, лежащей у него на коленях, и некоторое время смотрел, но видел не ее, а витрину одного магазинчика в Нинсее – хромированные сюрикены, горящие отраженным неоновым светом. Он поднял взгляд: на стене, прямо над «Сони», на чертежной кнопке с желтой головкой висел подарок Молли.

Кейс закрыл глаза.

Клавиша выключателя обрамлена по кругу зубцами сюрикена. Щелчок. И к темно-красной тьме закрытых глаз в обрамлении серебристого фосфоресцирующего кипения по краям зрительного пространства с огромной скоростью понеслись искаженные образы, как в фильме, смонтированном из случайных обрывков пленки. Лица, фигуры, символы, расплывчатые туманные пятна зрительных ассоциаций…

Пожалуйста, молил он, вот сейчас …

Серый диск сюрикена, цвета неба Тибы.

Сейчас …

Диск начал вращаться, быстрее, образуя светло-серую сферу. Расширяясь…

…и наплывая, наплывая на Кейса, развернулась узорчатая и радужная, переливчатая неоновая оригами его беспредельной второй родины, прозрачной трехмерной шахматной доски, простирающейся в бесконечность. Внутренний взор фокусируется на ступенчатой пурпурной пирамиде Надзорной Комиссии Северного Побережья, вздымающейся сразу за зелеными кубами «Мицубиси бэнк оф Америка», и высоко и очень далеко за ними – спиральные рукава военных систем, навеки за пределами его досягаемости…

А где-то вне всего этого, сидя на чердаке с бежевыми стенами, смеется он, невыразимо далекие отсюда пальцы ласкают деку, слезы облегчения текут по лицу.

Когда он снял троды, Молли в комнате не было, а чердак тонул в темноте. Кейс посмотрел на часы. Он провел в инфопространстве почти пять часов. Кейс перенес «Оно-Сендай» на один из новых письменных столов и растянулся на мате, прикрыв глаза шелковым спальным мешком Молли.

Коробочка охранной системы, укрепленная на двери, дважды пискнула.

– Запрос на вход, – сказал синтезированный голос. – Осмотр объекта завершен. Объект распознан как внесенный в список.

– Так открывай.

Кейс сорвал с лица шелк и сел, повернувшись к двери, ожидая появления Молли или Армитажа.

– Господи, – хрипло сказал кто-то. – Я, конечно, знал, что эта сучка видит в темноте…

В комнату вошел коренастый человек и закрыл за собой дверь.

– Можно попросить вас включить свет?

Кейс поднялся с мата и нашарил на стене старомодный выключатель.

– Меня зовут Финн, – сказал Финн, делая Кейсу знаки глазами.

– Кейс.

– Рад познакомиться, приятель. Я тут смастерил, если так можно выразиться, кое-что для твоего босса. И для тебя.

Финн выудил из кармана пачку «Партагас» и закурил. По комнате поплыл запах кубинского табака. Он подошел к письменному столу Кейса и осмотрел «Оно-Сендай».

– Что ж, приличная машинка. Сейчас мы ее чуть подправим. Смотри, сынок, что у меня для тебя есть.