Нелюдь   ::   Селецкий Алексей

Неужели опять за свое взялись?

— Спокойно, говоришь? Это уж смотря с чем сравнить. А вообще-то ты прав, полегче было. Кошек жгли, кур резали — не в счет, дурную малышню всю не переловишь. Тут не столько старые традиции, тут самодеятельности опять прибавляется, что, в общем, неудивительно. Мы только что с тобой об этом говорили. Кто обереги делает, а кто пентакли перевернутые в подъездах рисует — причем, заметь, тоже по всем правилам. Так что на этот раз Михаил попросил помочь. Боится, что у него просто бойцов не хватит, чтобы за всем проследить. Дело добровольное, как субботник: никого персонально не зовут, но пойдут, я думаю, почти все.

— А что делать-то надо? На ведьм охотиться? С ружьями или без?

— Можно и с ружьями, — на лице Олега не было и намека на улыбку. Жесткое стало лицо. И глаза жесткие, как полированный гранит. — Но не всем. Милиция у нас тоже по ночам не спит, так что человеком с Ружьем заинтересуется обязательно. Оружие будет у Мишиных ребят, они у нас по плану сидят и ждут сигнала. Или ездят на машинах.

— Мобильная опергруппа.

— Точно. А все остальные — патрулируют. В основном вокруг города. Если что-то серьезное и будет, то скорее всего именно там.

— А если опять — в одном месте ждем, а в другом начали?

— Вот для того и субботник, чтобы ждать сразу везде, где только можно. Вообще-то народа набралось достаточно, но лишним не будешь. Подготовка есть, опыт тоже.

— Какая там подготовка, — махнул рукой Александр. — Воин из меня сейчас, как из… Никакой, в общем. Сижу в лесу, смотрю на пупок и размышляю — вот и вся моя тренировка. Если тебя последствия шабаша интересовать будут — запросто, а что-то сделать — только под ногами путаться буду. Уже подзабыл и то, чему в армии учили.

— Это ты зря на себя наговариваешь, Саша. Тебе не зубы ногой вышибать… хотя, может, и это пригодится. А вот почуять, где что затеяли, — тут ты ценнее любого бойца. Особенно из последнего набора, — Олег скривился, словно этот последний набор угощал его лимонами. — В общем если пойдешь, то выбирай: или сидишь и чуешь, где что, или ходишь по лесу.

— А почему «ходишь»?! Я лучше на Гривне.

— Ты-то на Гривне, а остальные на чем? Не один пойдешь, вдвоем, самое меньшее. Да и ночью на своих ногах надежнее. Мало ли что — по кустам придется прыгать, в овраги скатываться. Забыл, какой у нас тут лес? То вверх, то вниз. Это тебе не Рябиновка с одной речкой и тремя оврагами, здесь ты ни своих костей не соберешь, ни лошадиных. Или вообще разучился пешком ходить? Тогда сиди и держи связь.

— Не разучился, пойду. Уговорил. Ты лучше скажи, кого мне в напарники дашь?

— С этим ты не ко мне, а к Мише, он нашим войском командует, на нем и вся процедура. Завтра с ним поговоришь, пожалуешься на сидячую жизнь. А сегодня — давай-ка на боковую. Я с этим зимним временем никак в режим не войду, да и вообще уставать начал Старость — не радость… А ты, молодой, досыпай недосланное и высыпайся про запас.

* * *



Под вечер похолодало, и в оврагах начал копиться белесый туман. Густел, набухал, переливался через край и расползался среди кустов. Летом — обычное дело в этих краях, а вот осенью сырая мгла чаще появляется по утрам. Конечно, верхнему зрению туман не помеха, но по сырому лесу ходить не так уж приятно. И звук дальше разносится, и не поймешь, откуда. Тебя слышат, ты слышишь, а где кто — не разберешь. И вообще, верхнее зрение — хорошо, но все чутье сегодня нужно для другого.

— Вот же черт, затягивает все, как…

— Не поминал бы к ночи, Тарас. Особенно к этой.

Высокая фигура в темно-зеленом камуфляже отмахнулась:

— Да ладно, я просто к слову! Сейчас тут есть кому и посерьезнее помянуть.

— Вот поэтому и помалкивай. И вообще, не трепись попусту. Не на проспект вышел.