Немилость   ::   Ниязов Рустам Асанович

Он заметно нервничал, потому что поймал уже этот запах. Мочевая кислота, если не изменяет нюх. Сначала ветер шел с юга, довольно резкий и холодный, затем приутих. Потом снова задул, сместившись на восток, и вот тогда остро пахнуло неведомым хищником.

...Только когда впереди послышался легкий топот босых ног, следопыт набрался духу и встал в полный рост. Увидев человека на дороге, беглец прошел по инерции еще пару шагов, и вдруг сиганул в кусты. Савва бросился следом.

– Беррум!

Беглец в ответ вроде издал какой-то звук, но темпа не сбавил.

– Беррум, остановись! – выдавил из легких следопыт.

С каким-то стоном, исказив лицо, он сделал рывок и едва не коснулся прыгающей перед взором холки. Взвыл еще раз, выпучил от напряжения глаза, и сильным толчком, отправил парня на землю.

Беррум кубарем перекатился через бок, и закашлялся, лежа на спине.

– Что вам надо? – задыхаясь от пыли, прокричал он.

Следопыт не мог говорить, он тяжело дышал, склонив голову.

– Не лезьте не в свое дело! – простонал лейтенант, поднимаясь с земли.

– Беррум, там... – следопыт махнул рукой куда-то за спину. – Грузовик...

– Не лезьте не в свое дело! – протяжно завыл парень. – Я понятно изъясняюсь?

– Можешь ничего не говорить! Просто следуй за мной! Там грузовик!

Было темно, но следопыту показалось, что Беррум криво усмехнулся в ответ.

– Я ни о чем не жалею. Если бы она попалась еще раз, мы бы сделали то же самое...

– Мне все равно! Ты чувствуешь запах? Пойдем со мной! – следопыт отчаянно вытряхивал слова из глотки, пытаясь восстановить дыхание.

Беррум вроде поддался, сделал шаг навстречу.

– Знаете, следопыт, мы долго пасли её, эту деваху. Она была нашей маленькой тайной. Вся патрульная дюжина поклялась не говорить о ней в стенах казармы. Вы это хотели узнать, следопыт? Да?

Савва покачал головой, не желая слушать. На его счастье, грузовик находился в прямой видимости, возвышаясь над травой темным валуном.

– Туда, лейтенант! – показал он рукой в сторону машины.

– И мы, наконец, поймали её в одном укромном овражке...

Савва вцепился ему в руку и потащил за собой. Парень находился в состоянии аффекта, его откровения невозможно было слушать.

– Мы по-человечески ей сказали «дай нам». Подумайте, следопыт, над этими словами: «просто дай нам!»

Лейтенант волочился за ним, сминая ногами сухую траву. Видимо, он разулся специально для того, чтобы не создавать много шума.

– Знаете, есть такой солдатский прием, когда женщина строит из себя недотрогу. Берешь ствол и делаешь выстрел в воздух, прямо у виска. Понимаете?

– Лучше молчи!

– Нет, вы послушайте! От грохота она сходит с ума, ничего не слышит. Можно делать с ней, всё что захочешь! Особым шиком считается слизывать кровь из уха...

Савва почувствовал, как ветер вновь изменил направление, и запах хищника исчез. Он с силой втянул в себя воздух, но ничего не обнаружил.

– Всё бы обошлось, следопыт! – продолжал откровенничать парень. – Мы ведь не животные. К чему было дёргаться, когда на тебя валит толпа мужчин? Мы приличные городские парни. И времени было достаточно, сделали бы свое дело, аккуратно, без боли. К чему было дёргаться?

Савва на секунду выпустил лейтенанта из рук, чтобы оглянуться по сторонам. Почувствовав свободу, Беррум отступил назад.

– И тут прибежал этот пацан... – в его голосе появились тягучие плаксивые нотки.

Савва шагнул к нему, но лейтенант энергично отступил дальше, не позволяя ему приблизиться.

– Наверное, её парень. Увидел, как мы распяли девушку на земле...

В темноте, лицо лейтенанта выглядело как сплошное черное пятно, и было не ясно, сожалеет ли он, плачет ли, или равнодушно повествует. Было только видно, как он медленно опустил руку в карман и вынул что-то округлое.