Незапертая дверь   ::   Биленкин Дмитрий Александрович

---------------------------------------------

Биленкин Дмитрий Александрович

Незапертая дверь



Дмитрий Биленкин

Незапертая дверь

Черный металл, выплавленный в песок. Железная рвань обломков, хаос, гарь. Зеленоватые брызги кристаллических ячеек вокруг. То немногое, что уцелело при ударе и вспышке.

- Пошли, - сказал Огнев. - Все ясно.

Напоследок он обернулся. Даже скалы опалены. Тень катастрофы запечатлелась в граните. И где-то посреди хаоса, уже неотделимая от марсианской почвы, крохотная деталька, небрежно сработанная там, на Земле. Пустяк, мелочь. И нет ракеты, нет сотен тонн долгожданного груза.

Молчаливый спутник Огнева пожал плечами.

- Главное, что там не было человека.

"Разумеется, главное! - хотел воскликнуть Огнев. - Но человек-то там был... Тот, который сработал на авось. Там, на Земле. Человек, лишенный теперь доверия".

Но вслух он этого не сказал. К чему? Они шли по склону, и пейзаж казался им безотрадней, чем всегда. Тусклый песок, угрюмый свет маленького солнца, синюшные вздутия эретриума на камнях. Цвет марсианских растений словно предостерегал о яде, который их пропитывал.

Ветер уныло свистел. Он тоже был ядовит. Можно было сколько угодно трубить о победе над Марсом, о покорении планеты - пустые слова. Люди вынуждены окружать себя земным воздухом, есть земную пищу, бояться булавочного прокола в стене изоляции, отделяющей их от всего марсианского. Они чужаки, они живут здесь благодаря рейсам грузовых ракет - этой ненадежной миллионокилометровой пуповине, протянувшейся через космос. Чужие в чужом мире-к этому трудно привыкнуть.

И меньше всего Toпу - овчарке Огнева, которую тот привез "в целях исследования воздействия марсианских условий на животных". Пес, комичный в шлеме, опустив голову, трусил сейчас у ног хозяина. Впрочем, резвость давно покинула его. Первые дни в его горле клокотал вой. Потом Топ свыкся, притих, но, печально поймав взгляд Огнева, словно вопрошал: "Нам плохо тут, хозяин. Давай уйдем".

Огнева раздражало молчание шагавшего рядом Серегина. "Хоть болтовней бы отвлечься..." Неудача с ракетой, конечно, еще не была катастрофой, Серегина того она почти и не касалась. Что ему, геологу, имеющему дело с камнями? А тут думай, как расширить гидропоническую станцию, чтоб не экономить каждый грамм, ломай голову, как разнообразить блюда из хлореллы, как избавиться от солей в трубах системы очистки. Ведь полиокисловые трубы, на стенках которых вода, извлеченная из атмосферы Марса, не отлагает солей, погибли с ракетой. И запчасти для вездехода тоже. Черт возьми, его "героическая" работа первопроходца чересчур напоминает обязанности домоуправа! Трубы, очистка, ремонт. А он - исследователь, черт возьми! И еще постоянная зависимость от всех этих мелочей. Не менее четверти усилий уходит на поддержание той самой стены изоляции, которая так стесняет жизнь. Иногда ему казалось, и нелегко было отделаться от навязчивой мысли, что крохотные, герметично изолированные комнаты станции - это своего рода тюремные камеры. И скафандры тоже камеры, только движущиеся.

- Что, скоро починим вездеход? - как будто назло спросил Серегин. Надоело пешком топать.

Огневу захотелось выругаться.

Но ответить он не успел. Топ внезапно рванулся - шерсть дыбом, глухое рычание рвалось из-под шлема.

- Toп, что с тобой?

Еще не закончив вопроса, Огнев получил ответ. Из-за скалы на людей выкатился приземистый шмек, видимо пасшийся в зарослях эретриума. Паучьи лапы несли животное бесшумно и быстро, как колеса, и он мгновенно очутился в опасной близости. Роговидные глаза шмека отливали красным.

Ему наперерез бросился Топ. Трубки от баллона прыгали на спине собаки.

- Топ, назад! - заорал Огнев, выхватывая пистолет.