Ночь Пса   ::   Иванов Борис

Ведь Прерия — основной перевалочный пункт от Метрополии к Чуру...

Снова тень посетила лик господина секретаря.

— К сожалению, наша, так сказать, диаспора старожилов Чура занимает крайне нетерпимую позицию в отношении любых попыток импортировать в наш мир хоть что-то из цивилизации и культуры тех краев... Их, конечно, можно понять: Чур — это мир, прошедший через ад. Через атомную смерть. Мир, воспитавший цивилизацию, лишенную прошлого. Построенную на идеологии постоянного самопожертвования. Мир, в котором человек — ничто, а э-э... коллектив — все!

— Стая, — поправил Ким. — Они говорят не «коллектив». «Стая»...

Господин секретарь пожевал мясистые губы. Промокнул платком глубокие залысины.

— Короче, — кашлянув, резюмировал он, — диаспора — не та публика, на которую можно положиться в таком деле. Это, собственно, травмированные люди... Они и любят этот свой Чур и ненавидят его, боятся... Они и составили ядро оппозиции нынешним нашим попыткам установить с Цивилизацией Чур м-м... более близкие отношения...

Ким поймал себя на том, что машинально — словно слепой — нащупывает на своей щеке — прямо под высокой скулой — малую отметинку. Размером не больше вишневой косточки, плотный шрам. Любой приличный косметолог в два счета избавил бы его от этого едва заметного украшения. Но агент на контракте все тянул с этим. Может потому, что не хотел вспоминать те два месяца немоты и почти полной потери зрения — черт знает что может натворить в человеческом черепе совсем маленькая пуля. По пути... «Заложники на „Саратоге“...»*  [1]  — это было воспоминанием с Того Света. Не злым и не добрым. Запредельным.

— Да, — согласился он, — Чур, это всегда травма...

— Ну а вы — человек другого склада, — счел нужным польстить собеседнику господин секретарь. — И у вас есть профессиональные навыки и чутье...

Ким очнулся от лишних мыслей.

— Вы опасаетесь за гостя? — попробовал уточнить он ситуацию.

Все еще слишком зыбкую и двусмысленную.

— Неужели спецслужбы Прерии не могут?.. — он постарался спросить это достаточно наивным тоном.

— Вам не стоит беспокоиться об этой стороне вопроса... Если бы у нас были конкретные сигналы... — секретарь непростого комитета потер подбородок.

На подбородке явно обозначилась синева вечерней щетины. Несмотря на строгий костюм и властные манеры, господин секретарь удивительно походил на торговца с рынка — в конце утомительного и скандального дня.

— Значит, — ничего конкретного? — продолжал вносить ясность в предстоящие свои дела Ким.

— Студенты Университета готовят демонстрацию протеста, — секретарь поморщился. — И разные акции... Гость может схлопотать гнилой помидор в спину... Но мы обеспечим все, чтобы они разминулись друг с другом — манифестанты и Гость. Они его ждут на Главном Терминале, а Братов встретит его на Втором... Теоретически, интерес к Толле должны проявить спецслужбы основных м-м... неконтролируемых силовых структур Обитаемого Космоса. Но все такого рода вещи у нас как раз под контролем. Чего вы хотите — провинция... Здесь все на виду...

Усталой походкой господин секретарь прошелся взад-вперед по тесноватой комнате. Повернулся к Киму.

— Важно, чтобы рядом с гостем был человек, хорошо понимающий людей Чура. И такой, который понятен им. Так будет спокойнее... Видите ли, опасность исходит не столько извне, сколько... Они ведь очень непредсказуемы, эти брошенные дети Человечества...

— Это — довольно точные слова, — согласился Ким. — Значит — только это?..

— Да... — чуть помедлив, признал господин секретарь.

И, продолжая скрести подбородок, поднял на собеседника свои влажные глаза-маслины.

— Только это... Если не считать м-м... неприятных предчувствий. Вы верите в предчувствия, господин Яснов?..

*