Ночной дозор   ::   Эллисон Харлан

Но ощущение бесполезности осталось.

Он уронил голову на трясущиеся руки. Почувствовал, как слезы брызнули из глаз. Что способен сделать один тщедушный человек здесь, вдалеке ото всех и всего? Ему открыли достаточно, чтобы один человек стал более чем опасен. Да пусть они без устали убивают друг друга. Без разбора - мужчины и женщины. Лишь один человек сумеет сохранить самообладание, забавляясь путаницей предостережений по гиперпространственному коммуникатору.

Он вспомнил, что ему говорили о смене дозорного.

Ее не будет. Изолированный, человек начинал борьбу с самим собой. Если они заберут его и заменят другим, возрастет вероятность просчета - и провал. Избрав наилучшего кандидата при помощи непогрешимого компьютера, они положили все яйца в одну корзину - но свели риск до нуля.

Он снова вспомнил, что ему говорили о замене его роботом.

Невозможно. Кибернетический мозг, оборудованный для выполнения столь сложной задачи, как распознавание угрожающих факторов, а также передачи их на гиперпространственные коммуникаторы - включая всевозможные разветвления, которые могут возникнуть за пятьдесят лет, - был бы фантастически огромен. В длину миль эдак пятисот, в ширину - трехсот. С лентами, дублирующими системами, преобразователями и перфокартами, которые, если их выложить в одну линию, покрыли бы половину расстояния от Камня до Земли.

Феррено знал, что он необходим, и это, наряду с другими соображениями, двадцать четыре года удерживало его от того, чтобы, исхитрившись, не свести с собой счеты.

Самоубийство все еще казалось ему слишком жалким, слишком никому не нужным исходом. Наверняка пузырь-квонсет передаст информацию, если он умрет или окажется в беспомощном состоянии. Тогда последует еще попытка.

Он был необходим, если...

Если враг приближался. Если враг уже не обошел его. Если враг не погиб давным-давно. Если, если, если!

Феррено почувствовал, как вновь пробуждается безумие, подобно некоему безобразному монстру рассудка.

Он оттеснил его беспристрастным доводом.

В глубине души Феррено знал, что он не что иное, как символ. Знак отчаяния. Знак выживания для людей Земли. Они хотели жить. Но разве они не принесли его в жертву ради своего выживания?

Он не мог ответить себе на этот вопрос.

Может, это было неизбежно. А может - нет. В любом случае так уж вышло, он был человеком.

Здесь - в этом скрещении галактик, в этом пункте особой важности, на этом рифе среди баталии, которая должна разыграться.

А что, если его бросили? Что, если сюда никогда не придут? Что, если врага вообще не существует? Всего лишь предположение, принятое за истину. Тайное давление на душу и жизнь человеческого существа!

Боже! Какая ужасная мысль! Что, если...

Тихий звонок и мощный красный свет из "глаза" в потолке включились одновременно.

Раскрыв рот, Феррено оцепенел. Он не мог смотреть вверх, на сам "глаз". Он уставился на кровавую дымку, застилавшую стены и пол квонсета. Это была минута, которой он ждал двадцать четыре года!

Та самая минута? Никаких резких звуков, никаких красных сигнальных мигалок. Только ровный сильный свет и тихий звонок.

И все же он знал, что так для него было гораздо лучше. Это предотвратило смерть от сердечного приступа.

Затем он попытался пошевелиться. Попытался нащупать сорок три клавиши гиперпространственного коммуникатора на подлокотниках пневмокресла. Попытался передать сообщение тем способом, который запечатлелся в подкорке, тем способом, который он никогда не смог бы воспроизвести сознательно.

Он словно примерз к сиденью.

Тело сковал паралич. Руки не слушались отчаянных приказов мозга. Клавиши, лежавшие на подлокотниках кресла, хранили молчание, предупреждение оставалось неотправленным.