Новая кожа   ::   Немцов Владимир

и он будет всегда напоминать вам обо мне, произнес восторженный изобретатель.

Оля благодарно посмотрела на Снеткова, потом в зеркало.

- А скажите, долго еще ждать? Что-то пока ничего незаметно.

- Так и должно быть ведь надо еще проявить загар.

- Проявить?

- Ну, вроде как фотографию. Вот сейчас, видимо, солнце уже подействовало на пластинку... простите, на ваше лицо. Теперь поедем в лабораторию, я впрысну специальный проявитель, и все будет в порядке.

В лаборатории никого не было - воскресный день. Но Костя пользовался своим ключом, это ему разрешалось.

Уверенно он перезарядил шприц и прикоснулся им к Олиной шее. Настал решающий момент - проявляющий состав уже растекается под кожей. Проходят секунды, минута, наконец лицо Оли постепенно начинает покрываться еле заметным загаром. Она берет зеркало и удовлетворенно улыбается.

- Подождите смотреться, стойте спокойно, потом увидите, - нервно бормочет изобретатель.

Загар уже приобретает светло-коричневый цвет. Затем шоколадный... Еще темнее!

Перед испуганным Костей стояла негритянка, поблескивая ослепительными белками глаз.

...Профессор уже снимал свой халат, но в эту минуту вошла медсестра и взволнованно доложила:

- Борис Петрович, там прибежала какая-то девушка. Лицо закутано. Хочет вас видеть.

- Странно! Просите ее ко мне. - И профессор снова надел халат.

Повернувшись к пациентке, профессор взглянул через очки, потом протер их и снова посмотрел. "Негритянка? Как же с ней разговаривать?" - подумал он и спросил:

- Ду ю спик инглиш?

- Вы по-русски можете говорить? - неожиданно сказала она.

- Ну конечно... могу.

- Спасите меня, профессор! Я не хочу быть черной, это невозможно! Я с ума сойду!

- Извините, но я не вполне понимаю... Медицина не может изменить цвет кожи. И не все ли равно, темная она или белая...

- Но я была белой!

- Что такое?

Оля рассказала ему все.

Профессор покачал головой.

- Я пока не уверен, но, видимо, вам придется примириться с существующим положением.

- Неужели это безнадежно?

- Да вы не огорчайтесь. В нашей стране цвет кожи не помешает вам ни жить, ни работать.

- Но ведь я актриса!

- Гм! Тут уже дело другое. Надо прямо сказать - Анну Каренину вы не сыграете. Вот если бы Отелло... Впрочем, тут не до шуток... Чем бы вам помочь?.. А где работает этот изобретатель?

Но Оли уже не было в кабинете.

...Художественный руководитель, он же режиссер эстрадного оркестра, с нетерпением поглядывал на часы:

- Безобразие! В десять часов назначена репетиция, уже одиннадцатый, а мы всё не начинаем!

Дверь со скрипом отворилась. Женщина под черной вуалеткой неверными шагами прошла через зал и бессильно опустилась рядом с режиссером.

Он привстал:

- С кем имею честь?..

Но женщина сняла шляпу с вуалеткой.

- А, это вы, Оленька? - облегченно вздохнул режиссер. - Что за маскарад? Впрочем, блестящая идея! Мы сделаем вечер негритянских мелодий. Второе отделение ваше. Петь будете в гриме, голуба. А сейчас попробуем. Начали...

Оля знала эти мелодии, несложные по рисунку, но пронизанные глубоким чувством. И лишь сейчас она поняла, что не только веселые танцевальные ритмы родственны ей как актрисе, но и песни, в которых скрыто большое человеческое горе.

- Я никогда не мог предполагать в вас столько чувства, - говорил режиссер, когда репетиция кончилась. - Откуда это взялось, голуба? Совсем новый жанр. Успех! Настоящий успех! Но поработать, голуба, придется.

Началась большая работа. Оля изучала английский язык, знакомилась с негритянской народной поэзией и литературой. Проводя время за книгами и роялем, Оля редко выходила из дому. О Косте не хотелось вспоминать, но это было трудно. Глядя на себя в зеркало, Оля видела не только свое изменившееся лицо, но и белый отпечаток березового листка на плече.