Око за око   ::   Тeртлдав Гарри

Хо Ма обратилась с молитвой к богу кухни, богине оспы, богине друзей детства, богине грудного молока, шести младшим богам домашнего очага, богу небес, богу земли, богу и богине постели, сожгла подношения каждому из них. Затем она выставила перед их изображениями маленькие круглые пирожки.

— Недосягаемый господин, если все это необходимо, чтобы выжить, — сказал Мсефф Томалссу, — тогда я тухлое яйцо.

Томалсс открыл пасть.

Повитуха выкупала ребенка, посыпала квасцами разные части тела малышки. Затем положила девочку на спину и расставила кусочки имбиря вокруг почерневшей пуповины, а поверх аккуратно пристроила тлеющие шарики из листьев мяты. Еще один такой шарик поставила возле головы девочки. Несколько чешуйчатых дьяволов тоскливо зашипели, уловив запах тосевитского зелья. Томалсс не обратил на них внимания — возможно, не понял, в чем дело.

Вскоре появились другие ритуальные предметы: маленькая гиря, знаменующая большое будущее, замок, чтобы защитить ребенка от непристойного поведения, небольшая луковица, символизирующая мудрость, и расческа для волос. Лук повитуха забросит на крышу дома, чтобы определить пол следующего ребенка Лю Хань — в зависимости от того, как он упадет.

Хо Ма погасила горящие шарики мяты и зажгла бумажные изображения богов, которые, выполнив свой долг, должны покинуть сцену. Хижина наполнилась дымом. Закашлявшись, повитуха вышла наружу и бросила лук на крышу.

— Корень указывает на небо, — крикнула Хо Ма. — Твой следующий ребенок будет мальчиком.

Лю Хань забыла, что предсказал ей лук после рождения первого ребенка.

«Интересно, сколько предсказателей живут припеваючи, рассчитывая на то, что их неблагоприятные предсказания будут забыты?» — подумала Лю Хань.

Похоже, немало. Ведь никогда не знаешь, правду они сказали или нет, пока не наступит подходящий момент.

Как только Хо Ма покинула хижину, тут же, словно по команде, появилось несколько чешуйчатых дьяволов. В руках они держали не камеры, а оружие. Лю Хань испугалась, схватила ребенка и прижала к груди.

— Это тебе не поможет, — сказал Томалсс. — Мы переходим к следующему этапу нашего эксперимента. Мы, представители Расы, вырастим детеныша сами, без твоего участия. Мы хотим знать, сможет ли он научиться повиновению и чувству долга. — Он повернулся к самцам и приказал на своем языке: — Заберите детеныша.

Лю Хань визжала и отчаянно сопротивлялась, но не могла им помешать. Чешуйчатые дьяволы легко справились с ней. Перед угрозой оружия жители окрестных хижин, вышедшие посмотреть, что происходит, быстро отошли на безопасное расстояние. Даже крики ребенка, которого маленькие дьяволы держали в руках, не заставили мужчин победить свой страх.

Лю Хань лежала на полу своей хижины и стонала. Затем она медленно поднялась и, с трудом передвигая ноги, направилась сквозь толпу зевак на рынок. Люди смотрели ей вслед, что-то говорили, размахивали руками. Чешуйчатым дьяволам наверняка больше нет до нее дела. Только вот Лю Хань еще с ними не закончила.

* * *



В половине третьего утра Вячеслав Молотов отчаянно жалел, что он не дома в своей постели. Однако Сталин его мнения по этому поводу не спрашивал, он вызвал комиссара иностранных дел, зная, что тот прибудет немедленно. Сталин привык к тому, что все делалось так, как он требует. Если он поздно ложится спать, значит, остальные должны приспосабливаться к его режиму.

Охранник у двери вежливо поздоровался с Молотовым, и тот ответил ему коротким кивком. В обычной ситуации он просто проигнорировал бы такую мелкую рыбешку, но охранник, давнишний дружок Сталина, знал столько секретов, сколько и не снилось половине членов политбюро, — к тому же хозяин прислушивался к его мнению. Обижать такого человека опасно.

Сталин писал что-то за своим рабочим столом. Неожиданно Молотову пришла в голову мысль, что Сталин одержал над всеми верх только потому, что ему требовалось меньше сна, чем другим.