Летом в Париже теплее   ::   Валеева Анастасия

Въехав в тесный, но уютный дворик, она припарковала авто у детской площадки, возле которой скучал темно-синий «БМВ». Шофер, парень с суперкороткой стрижкой, сопроводил ее долгим взглядом до подъезда. Она вызвала лифт, стремительно вошла в него, как только он прибыл и, полная затаенного торжества, поднялась пятый этаж. Вероника нажала кнопку звонка. Дверь открылась не сразу, вернее, металлический скрежет отпираемой двери слился в тумане Вероникиных воспоминаний с тупым звуком удара, после которого она потеряла равновесие, а вслед за ним – представление о пространстве и времени, рухнув в черное болото немоты.



ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Очухалась? – широкоплечий парень с немного раскосыми глазами с издевательским состраданием смотрел на Веронику.

– Где я? – тупо взглянула она в его восточное лицо.

– Где, где, на пасеке в дупле, – загоготал второй парень, прыщавый дылда в провисших на коленках спортивных трико марки «Адидас».

– А эта ниче, симпотная, – наклонился он к Рите, молча наблюдавшей за глумившимися отморозками.

– Может, ты мне объяснишь! – Вероника вперила недовольно-требовательный взгляд в Риту.

Та лишь с высокомерным пренебрежением пожала плечами. Если б она знала! Уже минут десять, как их привезли в это Богом забытое место. Рита чувствовала, что это отдаленный дом, затерянный на пустыре. Об этом говорила разлитая кругом тишина, в заснеженных глубинах которой притаилось что-то зловещее. Интерьер комнаты, куда их привели, не отличался особыми изысками, но вполне отвечал тяге городских жителей к сельскому покою и современному комфорту. В помещении было чисто и опрятно, на полу лежал огромный пестрый ковер, на стенах висели незамысловатые пейзажи, упорно варьировавшие деревенский мотив, массивная золоченая люстра глядела своими желтыми глазами из-под длинных, витиеватых подвесок, на стене тикали старинные громоздкие часы. Мебель вся была из темного дерева, основательная и дорогая. Плотно задернутые шторы не позволяли видеть окрестную территорию, и если бы Рита не знала, что домой она пришла в половине первого, а на дорогу сюда ушло примерно полчаса, она не смогла бы понять, утро сейчас, день или сумерки.

Рита и Вероника со связанными руками сидели на стульях с изогнутыми спинками.

– Ты, Монгол, за ними присмотри, а я пойду шефа встречу, – буркнул верзила в трико.

Он двинулся к выходу. Веронику и Риту привезли с завязанными глазами, и первое, что они увидели после получасовой езды вслепую, была эта большая, заставленная тяжелой мебелью комната, да еще пара тупых придурков, во власти которых они вдруг оказались.

– Вся в папочку! – не удержалась от едкого комментария Вероника. – Вляпались по самое не хочу!

– Заткнись! – прошипела Рита и стала с высокомерно-отрешенным видом рассматривать один из трогательных пейзажей, украшавших стены.

– Эй, ты, – надменно посмотрела на Монгола Вероника, – ты, наверное, не знаешь, кто я…

– Щас шеф приедет, разберемся, – флегматично ответил Монгол, только его глаза, когда он скользнул взглядом по Рите, сверкнули плотоядным огоньком.

– Я тут ни при чем! – решительно, в полный голос заявила Вероника. – Мне ее папаша большие деньги должен.

– Он всем должен, – Монгол криво усмехнулся и сплюнул прямо на ковер.

– Кстати, ты не намерена отдать мне долг? – не скрывая ревнивой неприязни, взглянула Вероника на Риту.

– С чего бы это? – с притворной томностью улыбнулась девушка.

– С того, что твой дорогой папаша задолжал мне пятьдесят тысяч, понятно? – с вызовом отчеканила Вероника.

– Может, у тебя есть расписка?

– Представь себе! – гордо изрекла Вероника. – так что не отвертишься!

– Сколько пафоса! – хмыкнула Рита. – Дети не отвечают за своих отцов.