Любовники чертовой бабушки   ::   Милевская Людмила

Как же так?! Этот несложный процесс происходил у меня на протяжении многих лет с неизменным успехом, и вот нате вам, здрасте: уже не могу с ходу в свои «шлепки» попасть.

Не желая мириться с очередным поражением, я упрямо продолжала елозить ногой под тумбочкой, порвала чулок, вытерла пыль, но так и не ощутила привычного тепла своего козла.

«Шлепки» мои были пошиты из козлиного меха и украшены белыми пушистыми помпончиками, но все это в прошлом. Теперь они засаленные и облезлые, но по-прежнему любимые — ведь я однолюбка.

Ха! Да-да! Дай мне хоть один из мужей мизерную возможность его любить, и я была бы верна этому гаду до гроба. Впрочем, верна я была и без этой возможности.

Не за это ли мои мужья меня сами бросали?

Ох, что о том!

«Шлепок» я так и не нашла. В конце концов я вынуждена была наклониться и заглянуть под телефонную тумбочку.

«О боже!»

Сердце мое оборвалось. Под тумбочкой было пусто. Пусто совсем. Даже не было пыли. Только четыре ножки на полу, благодаря которым тумбочка и стояла. И все! Никаких тапочек. Случай невиданный, потрясший меня невероятно. А ведь я точно помнила, как перед выходом из дома по обычаю оставила тапки там.

«На протяжении многих лет каждодневно мои шлепанцы дожидались меня под этой тумбочкой, — в страшной растерянности размышляла я. — Воры? Но лисья шуба на месте. Куда же тогда делись тапочки?»

Не найдя ответа на заурядный вопрос, я посмотрела на коробку, брошенную прямо на пол. Я сделала над собой усилие и решила коробку не раскрывать.

Я сказала себе: "Покупки потом. Сначала переоденусь в домашний халат, поужинаю колбасой и сырком (хотелось сделать приятное доброму бомжу), после чего лягу спать. А вот завтра…

Начинать новую жизнь надо только с приятного".

Я поплелась за халатом. Каково же было мое удивление, когда не обнаружила я и халата.

«Ну, это уж слишком, — возмутилась я. — Разрази меня гром, если не лежал он там, где я обычно второпях оставляю его, то есть между стиральной машинкой и полочкой для белья в ванной комнате».

Я обшарила чулан, прихожую, ванную, кухню и даже туалет.

Уже без всякой надежды прошлась по спальне и даже заглянула в гостиную, куда, учитывая мои привычки, халат мог попасть только вместе со мной.

Поиски не увенчались успехом. Прихватив колбасу и плавленый сырок (продолжало хотеться сделать приятное бомжу), я в серьезной задумчивости поплелась на кухню. Ела без аппетита, напряженно гадая, куда же делись родные предметы.

«Вот беда, — не переставала удивляться я, — как пусто и одиноко вдруг стало. Кто бы мог подумать, что такая мелочь может вывести из равновесия человека. Да, мужчины в мой дом приходят и уходят, а халат и тапочки остаются»,. — мудро заключила я, горько сожалея о пропаже последних.

И тут меня осенило: уж не муж ли решил гнусно мне отомстить?

Но, поразмыслив, я осознала, что с этой версией придется расстаться.

Во-первых, обвинять его в такой жестокости явных причин не было.

А во-вторых, ключ от входной двери я отобрала у негодяя в тот же миг, как поняла, что журнальный столик наших соседей мне родней и дороже, чем собственный муж.

А поняла я это тогда, когда он целых три ночи провел вне нашего дома.

Знаю, российские женщины будут меня ругать за поспешность, но мужа я из дому не выгоняла — лишь ключ у него отобрала.

«Зачем же мужу ехать ко мне без ключа? — размышляла я. — А рассчитывать на то, что я, как обычно, дверь не закрою, муж мой не мог. Я (как любая разумная женщина) не афишировала свои недостатки, упирая в семейной жизни в основном на достоинства, коих у меня (как у любой разумной женщины) не перечесть».

Изрядно утомившись от бесплодных размышлений, я дожевала колбасу с сырком (все же сделала приятное бомжу) и отправилась спать.