Пятно   ::   Бачило Александр

- на этом слове Щедринский споткнулся, но другого не подыскал, - ... товарищ капитан.

- Тут на днях из области поступила ориентировочка... - участковый раскрыл папку и вынул листок бумаги. - В райцентре Довольное пропала продавщица гастронома, Сорокина Вера Павловна, сорок седьмого года рождения. Искали чуть не две недели по всей родне, и вдруг дочь увидела ее по телевизору, в вашей программе...

- Ну вот видите! И от нас, значит, бывает польза!

- Не все так просто, Альберт Витальевич. Домой-то она до сих пор не вернулась.

- Погодите, погодите... - Щедринский защелкал пальцами, припоминая. - Вера Павловна, продавщица? Здоровенная такая тетка? Отлично я ее помню! Снималась у нас в конкурсе рецептов.

- Когда это было?

- Когда... - Щедринский посмотрел на большой настенный календарь, весь изрисованный значками и пометками. - Четвертого февраля. Ровно две недели назад.

- Четвертого? - переспросил Колесников. - Как раз четвертого она уехала из Довольного...

- Может, у нее родственники в городе или знакомые?

- Проверяли. Никого.

- Ну, значит, пристукнули тетку, - легко вздохнул Альберт Витальевич. Где-нибудь на обратном пути, в электричке. Сейчас это запросто...

- Тогда было бы тело, - возразил участковый, - а по сводкам...

- Да ладно вам, по сводкам! - отмахнулся телеповар. - Кто их в наше время считает, покойников! А, может, под снегом лежит где-нибудь в лесополосе, весны дожидается... Эх, жалко бабешку! Готовила, правда, так себе, но зато бойкая была, с прибаутками, анекдот даже рассказала. Мы ее хотели объявить победительницей конкурса, пригласили на следующую съемку, а она не явилась. Пришлось Бесноватого вызывать...

- Кого? - удивился участковый.

- А, это фамилия такая - Бесноватый Федя. Единственный наш конкурсант-мужчина. По-моему, тихий шизик какой-то. Но на безрыбье, как говорится...

- Так... - Колесников оттянул узел галстука и расстегнул воротник рубашки. - Дела-а...

- Что такое? - встревожился Щедринский.

Участковый порылся в папке и вынул еще одну бумагу.

- Гражданин Бесноватый Федор Константинович, шестьдесят девятого..., по заявлению матери, ушел из дома одиннадцатого февраля сего года, и до настоящего времени его местонахождение неизвестно...

Она сама пошла за мной. Я и не знал, что она идет, пока не услышал, как поскрипывает снег под тяжелыми ее сапогами. Я был уже возле самой дыры, ведущей в подвал. Мне просто хотелось отдохнуть, посидеть в укромном месте, куда никто не притащится даже случайно. Я больше не мог оставаться с людьми, потому что чувствовал: Оно вот-вот появится. И тут - эта несчастная баба.

- Ой! Извиняюсь! - сказала она. - Я думала, так к выходу короче...

- Нет, - я старался на нее не глядеть, - так не короче.

- Смотрю, вы идете, ну и я за вами! Вот дура-то!

- Угу.

- А это что у вас тут, склад?

- Склад.

- Завалящий какой-то, ни решёт, ни дверей. Не разворовали бы!

- Не разворуют. Там брать нечего... Хотите посмотреть?

- Да мне оно ни к чему! - она рассмеялась, прикрываясь от смущения вышитой рукавицей, - Пойду я. На электричку не опоздать...

- Всего хорошего.

- И вам счастливо! До сви... ой! Это чего?

Она увидела что-то у меня за спиной, там, где был пролом в стене. Я не стал оглядываться. Я знал, что это.

Как всегда, мне только краем глаза удалось заметить первое стремительное движение. Снег вспух бугорком у стены, затем чуть дальше появился еще один бугорок, а потом что-то черное, гибкое вдруг вырвалось из-под снега у самых ее ног, вмиг заплело их и с хрустом рвануло. Она ударилась головой, поэтому не закричала сразу. В следующее мгновение ее втянуло в пролом. Я огляделся по сторонам. Широкий, как поле, обнесенный чахлой оградой двор был пуст. Никто не видел, того, что произошло, и не услышит того, что будет происходить дальше.