Ловушка для блондинов   ::   Топильская Елена

— Леша, ты обалдел? — возмутилась я. — Да я на ногах не стою, с другого конца города на общественном транспорте и, между прочим, с твоими вещдоками! На, забирай. — И я полезла в сумку, но Горчаков, испуганно оглядевшись, схватил меня за руку и засунул пистолет обратно.

— Да ну тебя, еще пристрелишь, — проговорил он, продолжая удерживать мою руку.

— Отпусти. И не мечтай, что я пойду за тебя работать.

— Ну чего ты взъелась-то? Сейчас спасибо скажешь. Потерпевший с черепно-мозговой травмой, из парадной.

Я перевела дух. Да, действительно, работенка моя. За последние две недели это четвертый потерпевший с черепно-мозговой травмой из парадной. Из предыдущих трех один еще жив, но в критическом состоянии, двое умерли. Ничего не похищено. У всех расстегнуты брюки.

Показаний никто из них дать не смог, но определенную картину составить удалось. Все — молодые мужчины примерно одного возраста, около тридцати; все светловолосые, прилично одетые, не похожие на людей, которые собирались помочиться в парадной, хотя бы потому, что двое шли домой, а один только что вышел из квартиры.

И следов сексуального насилия — никаких. Да и брюки только расстегнуты, но не сняты и даже не спущены. Не знаешь, что и думать. Маньяки и те обычно преследуют какую-то цель, кроме удара колотушкой по голове. Если бы это был маньяк, зацикленный на проломах черепов, то ему, скорее всего, было бы все равно, кого лупить по голове в парадных. А может, даже было бы все равно, где лупить. Этот же злодей ходит по подъездам, выбирает светловолосых молодцев и обязательно расстегивает им брюки…

— Лешка, а в серию укладывается? Молодой, светловолосый? Брюки расстегнуты?

Горчаков помолчал, подумал, потом заявил:

— Понимаешь, тут сложно сказать… Его из парадной доставили в больницу; кто его знает, что там было, подробностей тебе сообщить не могу.

— Та-ак. — Я расстроилась. Скорее всего, это просто разбойное нападение и в серию не впишется. — А место осматривали?

— Что ты, Машенька? У нас тут не клуб самоубийц.

Горчаков намекал на мое гневное заявление на последнем осмотре, загаженном донельзя милицейским следователем. Я пообещала удавить своими руками каждого, кто сунется на следующее место происшествия раньше меня; а тем, кто будет курить и окурки свои разбрасывать вокруг трупа, я посулила эти окурки собственноручно засунуть… понятно, куда. Присутствовавший при этом начальник уголовного розыска многозначительно посмотрел на испуганный оперсостав и трагическим шепотом произнес: “Иногда с ней лучше не спорить”.

— Ждут тебя, место обнаружения тела охраняют, в больнице пост стоит. Постовой некурящий.

— Удивительно. Неужели такое возможно? А как же люди ходят, это же парадная?

— По слухам, начальник РУВД сказал, что лучше всю ночь просидеть под лестницей, охраняя следовую обстановку, чем потом иметь дело со Швецовой. Ну ладно, ладно, — он ловко увернулся от моего тычка, — это же не я сказал, а начальник РУВД. Там парадная сквозная. Место, где тело лежало, огородили, и жильцы ходят в обход, со двора. Давай мне мой “пестик” и беги быстрее в убойный отдел. Да не здесь, дурища, не надо его на остановке вынимать, давай хоть в парадную зайдем.

В парадной, в лучших традициях шпионских фильмов, состоялась передача бразильского пистолета марки “Таурус”. Лешка засунул его в полиэтиленовый пакетик, предусмотрительно взятый с собой. Наверняка выскочил за мороженым для нашего секретаря Зоеньки, своей пассии ненаглядной, о чем я не преминула ему заметить. Он в ответ посетовал, что характер у меня портится на глазах, и поделился своими наблюдениями по поводу патологической злобности женщин, не имеющих постоянных половых партнеров.