По образу и подобию Янси   ::   Дик Филип Кинред

Он внутренне собрался, и продолжил:

- Итак, война - это плохо, но мы должны вести справедливые войны. Представь себе, что наша планета, Каллисто, вступает в войну... с кем бы... ну, скажем, с Ганимедом.

Зиплинг не мог скрыть иронии в голосе.

- Просто наугад, пальцем в небо. Итак, мы воюем с Ганимедом - это справедливая война? Или просто война? Хорошо это или плохо?

На этот раз мальчик задумался, насупившись, размышляя о чём-то.

- Каков же твой ответ ? - холодно спросил Зиплинг.

- Ну, это... Я не знаю... Но ведь когда война начнётся, кто-нибудь нам это скажет? То есть, справедливая она или нет.

- Конечно, - Зиплинг чуть не подавился. - Кто-нибудь непременно скажет. Возможно даже, сам мистер Янси.

- Правда, пап, мистер Янси нам всё объяснит, - с облегчением выдал Майк. - Я могу ещё поиграть?

Наблюдая за отошедшим в угол Майком, Зиплинг повернулся к Тавернеру.

- Знаете, во что они играют? Это Гиппо-Гоппо, любимая игра внука сами-знаете-кого. Угадайте с трёх раз, кто её придумал.

Тавернер помолчал.

- И что вы предлагаете? Вы сказали, что с этим что-то можно сделать.

- Я знаю проект в деталях, - на лице Зиплинга промелькнуло хитрое выражение, потом оно снова похолодело. - Я знаю, как в его работу можно вмешаться. Но для этого кто-нибудь должен держать власти под прицелом. За девять лет я нашёл ключ к личности Янси, ключ к новому типу людей, которых мы здесь выращиваем. Он очень прост. Именно он делает личность достаточно податливой для манипуляции.

- И в чём же он? - спросил Тавернер терпеливо. Он надеялся, что в Вашингтоне всё слышат ясно и отчётливо.

- Всё, во что Янси верит - пресно, вяло, безжизненно. Его идеология на девяносто процентов состоит из воды. Мы приблизились, насколько это возможно, к полному отсутствию убеждений... вы обратили на это внимание. Там, где это было возможно, мы уравновесили или устранили личное отношение, сделав его максимально аполитичным. У него нет своей точки зрения.

- Конечно, - согласился Тавернер, - зато кажется, что она у него есть.

- Разумеется, мы должны контролировать все личностные аспекты; мы хотим получить полноценную личность. Поэтому по каждому конкретному вопросу Янси должен иметь своё конкретное мнение. Основным правилом было то, что Янси всегда выбирает самую простую для восприятия альтернативу, избегая сложностей; взгляд на вещи, который лишь скользит по поверхности, избегая глубоких размышлений.

- Старый добрый убаюкивающий взгляд на жизнь, - подхватил Тавернер, начиная понимать. - Но если вдруг у него появится настоящая точка зрения, которая потребует серьёзных усилий, для того, чтобы её понять...

- Янси играет в крокет, поэтому все вокруг носятся с крокетными молотками, - глаза Зиплинга, казалось, вспыхнули, - Однако предположим на секундочку, что Янси предпочитает играть в кригшпиль...

- Во что?

- Шахматы на двух досках. У каждого игрока - своя доска с полным набором своих фигур. Ни один из них не видит доску другого. Судья видит обе доски, и объявляет игроку, когда тот берёт фигуру, теряет фигуру, пытается ходить на занятое поле или сделать запрещённый правилами ход, а также даёт или получает шах.

- Понятно, - сказал Тавернер, - каждый из игроков пытается восстановить для себя положение фигур на доске противника, фактически играя вслепую. Боже, это должно быть требует напряжения всех умственных сил!

- В Пруссии таким образом обучали офицеров военной стратегии. Это больше чем игра - это всепоглощающая борьба умов. Представьте себе, как Янси вечерком сидит дома с женой и внуком, и играет интересную, живую шестичасовую партию в кригшпиль. Представьте, что его любимые книги - не вестерны, а греческие трагедии, что он слушает баховские фуги, а не "Кентукки - дом родной"!..