Поэтический космос   ::   Кедров Константин

Предо мною и прах блистал.

Семь халифов со мною в зданье одном...

Это семь планет и одновременно сердце, печень, легкие, желчный пузырь, желудок, кишечник, почки.

Первый - это полудня, движения царь.

Стран дыханья, живого стремленья царь. (Сердце)

Красный всадник - витязь учтивый второй. (Легкие)

Третий скрыт под яхонтовой кабой. (Печень)

Дальше - горький юноша-следопыт. (Желчь)

Пятый - черный, что едким отстоем сыт. (Желудок)

Словно жирный ловчий, халиф шестой,

Сел в засаду и мечет аркан витой. (Кишечник)

А седьмой - с телом бронзовым боец,

Весь в броне из серебряных колец. (Почки).

Но все всадники оказываются мошками вокруг свечи - сердца.

Были мошками все. Быть свечой только сердцу дано.

Все рассеяны были, но собранным было оно.

Это сердце-солнце оказывается как бы точкой соприкосновения нутра и неба. Здесь, поднимаясь ввысь, окажешься внизу, опускаясь вниз, окажешься на вершине; погружаясь во тьму, выйдешь к свету; проникая в узкое пространство, войдешь в бесконечность.

Таково, в частности, пространство "Божественной комедии" Данте.

Все необычные свойства такого мира отчетливо видны и в русской сказке.

Узкое пространство дупла или колодца по своему местонахождению соответствует горловине хрустальной чаши.

В той же "Сокровищнице тайн" Низами есть глава "О вознесении пророка", где вознесение на небо сравнивается со спуском в колодец библейского Иосифа.

Этот спуск-восхождение весьма знаменателен, поскольку дает возможность проследить за звездным путем героя, подробно представить весь небесный маршрут.

Поначалу речь идет об оставленном внизу скакуне. Это созвездие Пегаса - русский Сивка-бурка.

Скакуна с его стойлом высоким внизу он оставил,

О попоне заботу оставшимся здесь предоставил.

Затем начинается описание зодиака, в котором отсутствует лишь одно созвездие - Овен. Почему? Только потому, что Овен есть сам Магомет, так же как в Апокалипсисе это созвездие - сам Христос. Ему отведена столь высокая роль за то, что в нем находится точка весеннего равноденствия.

Как мы уже знаем, рядом с Овном - альфой - находится Телец - омега. Именно таков порядок восхождения пророка в поэме Низами.

Ночью темной, как амбра, жемчужину неба ночного

Бык небесный похитил, изъяв из ноздри у земного. (Телец)

И когда наступил путешествию длинный конец,

Близнецы ему дали свой пояс и Рак свой венец. (Рак и созвездие Короны)

Неба колос расцвел при одном появленье пророка,

Этот колос, расцветший от Льва, он отбросил далеко. (С колосом в руках изображалось созвездие Девы)

Чтоб измерить, насколько той ночи цена велика,

На Весах её вес проверяла Венеры Рука...

И пока проносился пророк меж сияющих звезд,

Чашу противоядья излил Скорпиону на хвост. (Упоминается созвездие Чаши вблизи Скорпиона)

Вдаль метнул он стрелу, где его проходила дорога, (Созвездие Стрельца)

Ею был уничтожен губительный вред Козерога.

Стал Иосифом в кладезе, солнцу подобно, пророк,

Стал Ионою Рыб, ибо кладезь от них недалеко.

Финал особенно важен, он прямо указывает место колодца - созвездие Водолея. Вероятно, сама форма Водолея напоминает сооружение типа колодезного журавля, спускающее Овна вниз, к водяным созвездиям Кита и реки Эридан. Почему именно здесь происходят эти события?

При переходе солнца от Рыб к Овну день начинает прибывать и становится длиннее ночи. Но при этом в жертву приносится агнец - Овен: он исчезает из поля зрения, чтобы вернуться на небо через сорок дней. Здесь же поблизости находится созвездие Кита, заглотившего библейского Иону на сорок дней. Значит, библейский Иосиф и пророк Иона, заглоченный китом, есть не что иное, как созвездие Овна.