Полет Эйзенштейна   ::   Сваллоу Джеймс

— Одной рукой ты, Игнатий, держишься за традиции, а другой отметаешь их прочь?

— Старые обычаи хороши только до тех пор, пока они служат нашим целям. — Грульгор неприязненно взглянул на Гарро. — Этот денщик, которого ты при себе держишь, тоже часть традиций, но уже не имеющих смысла. Некоторые обычаи теперь не представляют никакой ценности.

— Не могу согласиться, командор, — возразил Гарро. — Денщик безупречно выполняет свои обязанности…

Грульгор презрительно фыркнул:

— Ха! У меня когда-то тоже был такой помощник. Мне кажется, я потерял его где-то на ледяном спутнике. Этот слабак, наверное, замерз насмерть. — Он глянул по сторонам. — Это наводит на мысль о сентиментальности, Гарро.

— Грульгор, я, как всегда, приму твои комментарии ровно настолько, насколько они того заслуживают,— сказал Гарро и внезапно замолчал, уловив в луче света движение фигуры в золотом платье.

Теметер проследил за его взглядом и дважды хлопнул друга по наплечнику доспехов.

— Я же говорил, что Мортарион привез с собой компанию.

Калеб занял себя тем, что складывал зеленую бархатную накидку в ровный аккуратный квадрат. Вокруг него в нише оружейной Гарро на каркасах и крючьях было развешано обмундирование капитана. На одной стене на стальных штырях покоился болтер его господина. Вся его поверхность была отполирована до матового блеска, а латунные детали мерцали в слабом свете биолюминесцентных сфер.

Денщик убрал ткань и в раздумье скрестил руки. Мысль о том, что примарх находится всего в нескольких уровнях над ним, сверлила мозг и не давала сосредоточиться. Калеб посмотрел вверх, на стальной потолок, и представил себе, что бы он смог увидеть, если бы «Стойкость» была построена из стекла. Интересно, правда ли Мортарион распространяет вокруг себя мрак и холод, как о нем говорят? Возможно ли простому смертному взглянуть на Повелителя Смерти, чтобы сердце не остановилось в груди? Слуга сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Ему предстояло еще много дел, и рассеянность затрудняла выполнение обычных обязанностей. Мортарион приходился сыном самому Императору, а Император…

— Калеб.

Обернувшись, он увидел Хакура. Пожилой ветеран, один из немногих космодесантников, называл денщика по имени.

— Да, господин?

— Занимайся своим делом. — Тот кивнул на потолок, куда только что смотрел Калеб. — Смотреть сквозь сталь — дело примарха.

Слуга выдавил из себя улыбку и взял лоскут и банку с полировальной пастой. Под равнодушным взглядом Хакура он прошел в центр и занялся лежащей там тяжелой керамитовой кирасой. Это был парадный комплект, и Гарро надевал его только в сражение или на торжественные церемонии. В добавление к почетному званию боевого капитана он получил право на бронзовую накладку в виде орла с распростертыми крыльями и загнутым клювом. Казалось, грозная птица вот-вот взлетит с нагрудника. Спинную броню украшал второй орел, который словно охранял его голову, раскинув крылья по плечам, над боевым ранцем.

Что придавало символам уникальность, так это их отличие от аквилы Императора. Эмблема Империума Человечества обладала двумя головами — одна смотрела в прошлое, другая — в будущее, а орлы Гарро были одноголовыми. Калеб воображал, что эти орлы смотрят на то, что еще предстоит совершить, возможно, они были своего рода талисманом и заранее знали о летящей в грудь пуле или смертельно опасном выпаде. Однажды он осмелился высказать свои фантазии вслух и получил в ответ презрительные насмешки от людей Гарро. Позднее сержант Хакур сказал, что все это суеверия, которым нет места на корабле Императорского Крестового Похода.

— Мы ведем войну, чтобы разогнать ложные мифы и домыслы холодным светом истины, и нам не пристало распространять сказки. — Ветеран постучал пальцем по орлам.