Полное выздоровление   ::   Тюрин Александр Владимирович

Бомж хочет услышать стук колес, который бесплатно понесет его на юг, к звенящим истекающим соком базарам и надежной крыше теплого небосвода над головой. Подданный Венеры, должно быть, соскучился по боевым подругам. А террорист тоскует по звонкому выкликанию лозунгов в кругу товарищей по борьбе. И возможности для побега найдутся, даже при запертых дверях и зарешеченных окнах. Есть у кое-кого золотые руки, пригодные для распиливания решеток, есть подсобные материалы для вязания веревок.

В дальнейшем Малов не терял времени даром, он намекал своим товарищам, он отзывал их в сторону по одному и по двое. Однако…

— Сменять светелку-бокс на коммунальный подвал в крысиной республике? Где живот болит и фурункулы чешутся,— огрызнулся бомж Андрон. — Шалишь, инженер человеческих душ. А до юга поди доберись. Сбросят пацанята под колеса, и читай в газете: «Снова найден бездокументный труп».

— Ну, залудил, Матвейка. Мне что опять в ханурики подаваться? — возмутился алкаш. — А я ведь могу сейчас не только сантехником, но и в космическом центре служить. Подам запрос за подписью главврача, дескать, с пьянкой завязал, готов к тонкой работе над ракетами. А пока останусь здесь, опыт свой буду охапками передавать молодежи. Понял, пис-ссатель?

— Ну, может, добрый витязь, хватит точить свой меч Онан,— подступился Малов к спидоносцу Никите. — Или чудом нашлась та неприхотливая девушка, которую ты смог притянуть за уши?

Спидоносец толково объяснил, что торопиться ему особенно некуда. Он любит плотски свою надувную подругу и, пока что платонически — не отвечая уколом на укол — сестру Исидову. Малов удивился. Значит, такой распространитель заразы как Никита уже довольствуется малым. В том же ряду дивных исцелений явно находятся и разумные преобразования других однодельцев. Это означает, что доктор Козлов действительно обладает страшной лечебной силой. Но только ли лечебной?

Даже некогда юный террорист Петя посмотрел взглядом старухи.

— Мы уже немолоды, а там,— он махнул на окно,— ничего от таких как мы не надо. Ты, хоть и «носатый», а не пробил лунку и не всплыл наверх. Связи у тебя лишь на уровне очереди по сдаче пустой стеклотары и художества твои никого не возбуждают. Значит, ты заранее всем надоел. Что ты ТАМ забыл, Малов?

— А ты, значит, прикипел к этой убогой жизни, маленький?

— Мы ТАМ появимся,— мечтательно закатив глаза, заявил юноша,— однако, новыми лучшими людьми. Я всегда хотел быть вместе с товарищами, только товарищи попадались не те. Но сейчас мы работаем на какую-то очень серьезную Систему. Она не бросит на полпути, она позаботится о нас, потому что мы будем ее витриной. «Люди полностью совместимые с киберсистемами — совместимые с Будущим». Вот какая вывеска зажжется у нас на лбу. А не таким, как мы, сильно поплохеет. В этом можешь быть уверен, Малов. Но надо делать то, что требуется Системе, а не то, что прибредится твоему гнилому кочану. И тогда Система всегда будет стоять за твоей спиной. Ты уже никогда не останешься один против всех. Тебя не посадят на перо криминалы, тебя не потопчет легавка. Все будут понимать, что с тобой не стоит связываться… Слушай, если Системе понадобится, я стану даже слону яйца качать. Это вполне отвечает моим принципам.

И Петя вернулся к починке дверного замка.

— Между прочим, Малов, у меня здорово получается. И ты не ерунди, а подыщи себе занятие. Так скорее окажешься на воле.

Мысль о сообщниках исчезла из головы Малова также быстро, как и появилась. Он — волк-одиночка. Звучало красиво и ободряюще. Но нужно торопиться. У него в голове будто мокрая тряпка прохаживается — там с каждым днем все менее пестро, все более серо.

Малов принялся было обрабатывать решетку окна коронкой зуба и свивать из сэкономленной туалетной бумаги веревку, даже пытался сигнализировать наволочкой от подушки наблюдателям из общества защиты животных.