Малолетки   ::   Харви Джон

Полный энтузиазма, который обычно бывает во время посещения первой игры, он занял свое место на трибуне. Все предвещало интересную встречу: в центре защиты был новый игрок, заключивший контракт с командой во время летнего перерыва в играх; оба бросающих, немаловажные фигуры в регби, хвастались на страницах местной газеты, что каждый из них первым наберет вожделенные тридцать очков; из молодежной группы в резерв пришли крепкие ребята, да и в самой команде двое были в кепи с отметкой, означавшей, что им меньше двадцати одного года. Но, когда прозвучал финальный свисток, счет был ничейным. Покидая стадион в толпе работяг с верхних ярусов, Резник решил было зайти в участок, но, услышав разговоры, что «Форест» на другом поле выиграл, передумал. Он обойдется и без саркастических замечаний коллег, что болеет не за ту команду. Не очень-то ему нужны все эти насмешки.

Вот почему, когда зазвонил телефон, старшим в комнате угрозыска был не Резник, а его заместитель.

Кстати, Грэхема Миллингтона также вполне могло не оказаться там. Он имел полное право ковыряться в это время в своем садике, подготавливая его к зимнему сезону. А уж если не в саду, то, значит, уехать в Соммерсет, или, что скорее всего, в Таунтон, к родственникам жены. В этот момент они должны были сидеть за столом, пить отвратительный чай «Эрл Грей» с бутербродами из яйца и листьев салата, слушая, как сестра жены и ее муж пространно рассуждают о росте преступности, уменьшении озонового слоя и падении популярности консервативной партии. А вдобавок к ним – О Боже! – тесть с тещей, христианские защитники природы, воображающие себя сидящими по правую руку от Господа, любящие попотчевать Грэхема бутербродами с салатом и советами ни в коем случае не попадать под кислотный дождь.

Только мысли об унылых физиономиях родственников и неоднократно повторяемые по радио предупреждения о пробках на дороге М-5 помогли ему избежать поездки.

– Хорошо, – заявила жена, демонстративно сложив руки на груди, – мы никуда не поедем.

Она закрылась в гостиной, захватив с собой иллюстрированный путеводитель по галерее Тейта, недавно изданную биографию Стэнли Спенсера и плейер с наушниками – курс по истории искусств в этом семестре начинался с изучения новых взглядов на британских мистиков. Миллингтон подвязал к палкам несколько кустов георгин, осмотрел розы и, решив обязательно подстричь газон позади дома, направился в участок. Он никак не мог избавиться от гнетущего впечатления, вызванного жуткими картинами, которые ему показала лежавшая на заново перетянутом диване жена. «Что это было? Называлось это «Коровы в Кукхаме», но какой ужас!»

Он не пробыл в кабинете и десяти минут, только-только приготовил себе чай, как зазвонил телефон. Пропала Глория Саммерс, шести лет. Последний раз ее видели на качелях на площадке для игр в Лентоне в начале второго. Ни родственники, ни соседи, ни друзья – никто не видел ее с того момента, как бабушка оставила ее на площадке, сказав: «Будь хорошей девочкой, поиграй здесь», а сама пошла в магазин, находящийся в двух кварталах.

Миллингтон записал все подробности и выпил две чашки чая, прежде чем сумел дозвониться Резнику. Теперь, когда начальник был в курсе дела, он, вероятно, сам захочет переговорить с близкими ребенка. Меньше всего Миллингтону хотелось видеть потерянные лица и уговаривать родителей не волноваться.

Телефонный звонок избавил Резника от принятия трудного в этот субботний вечер для него решения: подпирать ли стойку бара в Польском клубе, думая, что было бы лучше остаться дома, или же остаться дома и считать, что лучше было бы пойти в клуб. Он связался с Морисом Вайнрайтом, чтобы проинформировать о случившемся всех полицейских и дать соответствующие инструкции патрульным машинам.