Последнее испытание   ::   Сапарин Виктор

Походило на то, как если бы чертежная машина всунула хобот в кормушку.

Впрочем это и на самом деле была кормушка, как моментально сообразил Шервуд. Конечно же, сюда практикант сложил подготовленные для робота задания, и тот работал всю ночь напролет, изготовляя чертеж за чертежом. Целая кипа их лежала в корзинке сбоку. Листы бумаги уже не умещались в ней и падали на пол. Шервуд подобрал с пола чертежи и стал ожидать, что произойдет дальше.

Практикант появился с самым веселым видом.

- Работает? - кинул он взгляд на робота. - Ну и пусть работает.

И он приступил к своим делам.

- Это что, эксперимент? - поинтересовался Шервуд.

-Просто он лучше всех изготовляет фасонные профили. Я и решил: пусть уж над ними работает более квалифицированный чертежник. Что касается остальных... Я бы половину выкинул на свалку! Тут есть настоящие тупицы: никакого воображения! Перечерчивают, высунув языки то, что им задано. Какие-то заскорузлые чиновники.

- Гм, - неопределенно произнес Шервуд. Некоторых из этих "чиновников" сконструировал когда-то он сам. Тогда, пять или семь лет назад, они не представлялись ему тупицами.

А Костя стал передвигать роботов, устанавливая наиболее способных так, чтобы они были под рукой, а "тупиц" загоняя в дальние углы. Шервуд окинул взглядом бюро. Роботы, добродушные чертежные роботы, с которыми была связана часть его жизни, честные работяги, изведшие не одно ведро туши по его заданиям, выглядели сейчас какими-то беззащитными. Те, до которых еще не добрался практикант, стояли с виноватым видом и словно втянули головы в плечи. А жертвы его неуемного стремления все перестроить по-своему, уныло торчали, как неприкаянные, в новых местах. Привычный уют бюро был нарушен. А Костя поднял руку даже на тех роботов, которым "даровал" право на существование. Он предложил полдюжины из них подключить к программной машине, которая переводила язык чертежей на язык, понятный станкам.

- Мы выключим их чертежное устройство, - убеждал он. - Результаты своих вычислений они будут передавать не рейсфедеру, а по проводам прямо сюда, - он похлопал по станине программной машины. Кажется, это была единственная машина, которая ему нравилась.

Шервуд не стал спорить. В бюро было две программных машины. Одну из них он согласился пожертвовать для эксперимента. Когда агрегат был смонтирован, Костя уговорил Шервуда разрешить ему самостоятельно спроектировать целый узел - обзорную башню. И он с азартом взялся за дело: лента с дырками, предписание для станков, изготовляющих детали, лезла из агрегата, словно фарш из колбасной машины.

Но Шервуд не мог проверить работу практиканта, глядя на эти дырки, поэтому он попросил Мак-Кинли изготовить детали в уменьшенном виде для контрольной сборки. И тут Шервуд, вернее - принцип изготовления чертежей, одержали победу над Костей. Известно, что матери пристрастны к своим детям. Но Костя не скрывал отвращения, глядя на безобразное сооружение, которое выросло на столе перед ним. Башня походила на кривой гриб, у которого сползала шляпка. В разных местах от гриба отходили какие-то нелепые выросты.

- Что это? - в ужасе воскликнул он. - Разве я этого хотел? Эти безобразные линии! И она еще нагнулась, словно собирается боднуть кого-то...

- Вы забыли дать роботам одно важное условие - форму будущего сооружения. Конструктор должен знать, что может делать только он сам, а что можно поручить машине.

Шервуд разъяснил юноше, что роботы лишены чувства красоты, Им дали условия - машины нашли наиболее рациональное решение. Им сказали, что на Венере господствующие ветры в широтном направлении. Они нагнули башню навстречу ветру. Им "объяснили", что желательно иметь улучшенный обзор к югу. Они не нашли ничего лучшего, как приделать к башне этот безобразный вырост.