Последнее воплощение   ::   Белозеров Антон

Он просто спрыгнул, легко спружинив длинными крепкими ногами.

«Какой он ловкий,» — с восхищением подумала Найя.

Гензо протянул ей кувшин:

— Мама говорит, что в повозке слишком жарко, а верхний полог откинуть некому, так как отец и братья повели лошадей на водопой. Так что предлагаю расположиться под повозкой. Там прохладно даже в самую сильную жару. Да и мешаться мы никому не будем. Видишь, пастухи гонят ездовых быков? Лезь за мной, пока не затоптали.

Найя обернулась и только сейчас заметила надвигавшееся стадо. Зиганьеры на лошадях окружали его со всех сторон, не давая быкам разбежаться в стороны. Похоже, их ничуть не волновало то, что стадо может натворить бед в узких проходах между рядами повозок. Наверное, для стоянки зиганьеров это было не впервой, и все своевременно освобождали дорогу массивным животным с острыми, направленными вперед рогами.

Стараясь не расплескать напиток в кувшине, Найя пригнулась и полезла под повозку следом за Гензо. Мальчик сказал правду, здесь было прохладнее, чем на открытом пространстве под палящими лучами солнца.

Гензо снял безрукавку и постелил ее на траву:

— Садись, Найя. Смотри, быки уже близко.

Юная баронесса еще ни разу в жизни не сидела под повозкой на чужой одежде в то время, как совсем рядом с ней — только руку протянуть — топали ноги быков с тяжелыми раздвоенными копытами. Это зрелище настолько зачаровало ее, что Гензо вынужден был напомнить:

— Ты же хотела пить? Пей!

Найя сделала несколько глотков из кувшина. Напиток оказался прохладным, ароматным и необыкновенно вкусным. Он пах степными просторами, разнотравьем и свежим ветром. Не менее вкусными оказались и лепешки, которые Гензо вынул из узелка.

Мальчик и девочка сидели под повозкой, смотрели на проходящих мимо быков и по очереди пили из кувшина отвар освежика. В тот момент Найя считала, что на свете нет ничего прекраснее, чем быть вольным зиганьером.

Когда стадо протопало мимо, закончились и отвар, и лепешки. Жизнь в лагере зиганьеров вновь вошла в прежнее русло.

— Вот и последние повозки устанавливают, — объявил Гензо, выглядывая между огромными колесами.

— Как же вы разворачиваете такие махины? — спросила Найя.

— А очень просто. Посмотри наверх.

Только теперь Найя заметила, насколько сложные механизмы скрывались под днищем повозки. Тут были и огромные шестерни, и какие-то рычаги, и оси.

— Что это? — удивилась она.

— Сейчас я тебе объясню, — Гензо обнял ее за плечи и легонько надавил. — ложись, так будет лучше видно.

Повинуясь ласковому нажиму, Найя легла на спину, рядом с Гензо. Теперь, и правда, она могла рассмотреть сразу все пространство под повозкой. Ведь раньше, когда она сидела, ее нос упирался в массивную железную шестеренку.

Гензо пальцем показал на переднюю часть повозки:

— Видишь, Найя, каждая пара колес поворачивается отдельно. Причем если передние колеса поворачивают вправо, то задние, наоборот — влево. То есть повозка может развернуться практически на одном месте. Для этого-то и сделана вся эта система передач. Достаточно повернуть оглобли, и все оси одновременно разворачиваются в нужную сторону. Смотри, вот этот главный распределительный вал вращает зубчатые передачи, передающие усилие на каждую из четырех осей…

Гензо рассказывал об устройстве повозки так увлеченно, что Найя слушала его, затаив дыхание. Но впечатления целого дня были слишком велики для девочки. Она почувствовала, что веки ее тяжелеют, накатывает дремота…

Разбудили Найю громкие мужские голоса.

— А вот и отец с братьями вернулись, — сказал Гензо.

Девочка почувствовала, что по ее щекам разлился жар стыда. Она не помнила, сколько времени провела под повозкой. Она не знала, сколько минут или часов проспала рядом с мальчиком-зиганьером.