Последнее звено   ::   Каплан Виталий

Ну, в крайнем случае восемь…

Продавец с готовностью возразил, Алешка ответил… И понеслось. Бесплатный цирк для зевак. Вон как уши развесили, тут же прямо спектакль разворачивается. Музыканты продолжают играть свою нудятину, кидая на нас косые взгляды. Ну да, понятно, мы отвлекаем внимание публики. Интересно, кто же они друг другу? Брат с сестрой? Отец с дочерью? Любовники? А может, попросту партнеры по бизнесу?

Минут через десять Алешка сделал невозможное. Они с пожеванным дядькой сторговались на десяти грошах. Пацан торжествующе обернулся ко мне – мол, победа! Гони наличность!

Я сунул руку в карман, сжал монеты в горсти. Вот сейчас мы расплатимся, ремень барабана будет ласкать мое плечо, мы придем домой, я повешу инструмент на стену в людской… и… И он будет висеть там, украшать интерьер. Ну кому я буду играть, кому тут нужны современные ритмы? Что мне, переучиваться на «Во поле березку»? И каждый раз, глядя на барабан, вспоминать наш подвальчик, наши репетиции, Коляна, Вована, Ритку… мой родной мир, затерявшийся в каких-то извивах мироздания…

– Знаешь, дядя, – сказал я, так и не вынув из кармана руку, – плоховат все-таки звучок. Видать, кожа таки подгнила. Мы пойдем, уж извини, а ты тут сиди, лови удачу. Может, кто и поведется, купит. Пошли, Леха.

– Ты чего? – круглыми глазами уставился на меня мальчишка. – Совсем с ума соскочил? У тебя же хватит грошей, я что, зря все?

– Спасибо тебе, конечно, – я потрепал его по нечесаным рыжим волосам, – и торговаться ты умеешь. Может, когда-нибудь купцом станешь. Только вот я решил – не нужен мне этот барабан. Да пойдем, пойдем, тут, видишь, уже косятся на нас. Хватит, и без того достаточно поразвлекали народ.

Мы двинулись дальше. Базар гудел, звенел и трещал, нас толкали, и мы тоже наступали на чьи-то ноги. Нам предлагали топоры, перепелиные яйца и репу, галлийское вино и эллинские хитоны, чудо-мазь от облысения и сапоги-скороходы. Действительно, подтвердил Алешка, так они называются. Быстрее в них ходить не станешь, но обувка известная, из лучших, понятное дело – костромское производство…

Кострома… А еще раньше мальчишка упоминал Тверь… Выходит, с нашим миром даже и географические совпадения. Разве что Москвы нет…

Все, однако же, кончается, кончилась и наша прогулка. Садящееся солнце напомнило мне о времени, и мы отправились в усадьбу – тихими, разомлевшими от жары улицами. Коротким путем, как объяснил пацан. То есть какими-то закоулками, где и домов-то нормальных не было, одни сараи и лабазы, густые заросли крапивы и метровые лопухи.

– Слышь, Леха, – пришла мне на ходу неплохая идея, – а вот брат твой, Митяй… Ты говорил, боярин его наказал, денежного довольствия лишил, а ему на подарок надо… Сколько ему в месяц давали-то?

– Восемь грошей, – откликнулся Алешка. – А что?

– А подарок этот, зеркало, кажется, – оно сколько стоит?

– Дорого, – вздохнул пацан. – Грошей за тридцать можно выторговать.

– Знаешь что, возьми ты эти мои десять грошей, отдай брату. Не на что мне их тратить…

– Как не на что? – поразился мелкий. – Да хоть на пряники!

– Староват я уже для пряников, зубы берегу. Короче, держи! Ему нужнее. Что я, не понимаю? Девушка, любовь… Сам пострадал по этой теме… И еще когда боярин даст, тоже отдам.

Ошалевший от моего благородства Алешка, однако же, деньги взял и немедленно спрятал в карман. Практичный мальчик растет…

Я подумал о митяевской девушке. Интересно, какая она? Если как Иришка, то мне заранее жаль парня. Ничего ему не светит, конкуренты вроде Амфилохия стопудово отобьют. И еще по какой-то странной ассоциации я подумал о боярской дочке, Аглае.