Последний госпитальер   ::   Стальнов Илья

Тем более, раз в четыре года эта разгульная «биомасса» вдруг превращалась в избирателей, и с этим невозможно было не считаться, Так что законы, положения, общественное устройство тоже служили толпе, а значит, и ее богу-развлечению.

Если бы на Аризоне не было городов-лабораторий, где собирались лучшие умы, собранные со всей Вселенной и найденные в самой Федерации, если бы с верфей не сходили звездолеты, в военных центрах и школах космофлота не готовились бы отличные специалисты, если бы экономическая элита не забавлялась тем, чем забавлялась не одну сотню лет – преумножением капиталов, от Нью-Тауна остались бы давно одни воспоминания, а его обитатели одичали и скатились бы до пещерного состояния. Несмотря ни на что, частнокапиталистическая система жила. Она функционировала. Она цементировала разлагающийся общественный механизм.

Замойски соскользнул с летящего тротуара, оказался на ленте Мебиуса, уходящей в глубину дикой СТ-проекции, и услышал звук выстрелов, Палили из огнестрельного оружия. Сработали отточенные навыки. Еще только докатился щелчок первого выстрела, а Замойски уже определил, откуда идет стрельба, и занял единственно возможную позицию – скрылся за торговым синтезатором наркотиков.

Стрельбой удивить кого-то было трудно. Двое молодчиков палили из длинноствольных револьверов в дворник-автомат. Они еще не отошли от «Большого шторма» – массового наркопредставления, состоявшегося на соседней плоскости.

– На… На тебе, – вопил один, нажимая на спусковой крючок.

– Э, Майк, влепи ему справа.

– Да отвали ты, желторотый!

– Да сам жри свое дерьмо!

– Ах так, получи!

Молодчик выстрелил в своего приятеля. Промахнулся. Тот выстрелил в ответ. Естественно, промахнулся тоже. «Большой шторм» дает жуткую трясучку рук. Появился наряд копробов. Пули забили по бронированным корпусам. Парни получили по дозе обездвиживающего состава и со всеми почестями, свойственными гуманному социуму, были отправлены по домам. Грех за такие «мелочи» иметь претензии к избирателям, тем более до выборов оставалось всего пять месяцев, а в этот период принимались самые гуманные законы.

Нью-Таун определенно не нравился Джону Замойски, как не нравилась ему вся эта планета – выхолощенная, стерильная. Иногда казалось, что она была создана искусственным путем. Но это, конечно, было не так. Когда-то планета отличалась восхитительной первозданностью, буйной растительностью, жутковатым и яростным животным миром. После того, как на нее набрели три звездолета-разведчика класса «Америго Веспуччи», она разделила судьбу многих других планет в галактике – стала прибежищем для беглецов, которые расползались по звездам после гибели собственной колыбели – Земли.

Впрочем, начальник службы «Секвойя ЛТД» родился не здесь. Он вырос в Санкт-Петербурге – столице Федерации Московия. Там и имя у него было другое, и сам он был другим. Здесь же, на Аризоне, он жил по документам Джона Замойски и делал все возможное, чтобы хоть немного помочь родной Московии в вялотекущей борьбе. Давным-давно, еще в земной истории, существовал термин «холодная война». Он верен был и до сего времени. Только с той поры он еще сильнее прокалился космическим холодом.

Джон Замойски мог опоздать на встречу со своим агентом, а этого допустить было никак нельзя. Стоит опоздать на десять минут, и по правилам встреча переносится. А следующая встреча с агентом по кличке фита состоится только через три галактических дня, но уже сегодня ночью он должен будет передать ценную информацию домой.

Надо крутиться. Порхать с уровня на уровень. Возноситься на километры ввысь и обрушиваться в подземные уровни. Таким образом можно подтвердить наличие слежки и сбить ее.