Последняя база   ::   Черри Кэролайн

Повстанческих капитанов, многие годы защищавших собственные интересы, поставили «под ружье», а позже, обвинив в излишней мягкости к врагу, отстранили от командования. Их корабли перешли в руки офицеров «правильной ориентации».

А у Компании дела шли все хуже и хуже. Гигантский Флот, которому приходилось оборонять от численно превосходящего врага огромное пространство, не положил конец войне ни за год, ни за пять лет, и Земля увязла в бесславном, изнурительном конфликте. «Все звездолеты — под автоген! — истерично требовали финансовые корпорации. — Отзовите наши фрахтеры, и пускай эти мерзавцы сбросят жирок!»

Но «сбросить жирок», конечно, пришлось не Унии, а Флоту Компании. Видимо, Земле было не под силу понять: ей противостоят уже не слабые мятежные колонии, а новая империя, вооруженная до зубов и не испытывающая недостатка в продовольствии. И от соперничества изоляционистов с Компанией, от близорукой «политики перетягивания каната», изначально оттолкнувшей колонии от Земли, Черта становилась все жирнее. Торговля хирела. Корпорации все более склонялись к мысли, что гораздо выгоднее было бы разрабатывать месторождения у себя, в Солнечной системе… «И черт бы побрал эти исследовательские полеты…»

И никого больше не манили звезды и прыжки. Умы землян зациклились на старых внутренних проблемах и внутренней политике. Все же, боясь утечки мозгов, Правительство запретило эмиграцию, но это вызвало экономический хаос, вину за который было проще всего свалить на станции, якобы «откачивающие» природные ресурсы Земли. «Довольно воевать!» — призвал вдруг кто-то; пресса подхватила, и внезапно все заговорили о мире. Флот Компании, сражавшийся на широчайшем фронте и внезапно лишившийся ресурсов, вынужден был добывать их где только мог.

В конце концов от него осталась лишь горстка звездолетов-рейдероносцев из некогда величественной эскадры в пятьдесят боевых кораблей. Они называли себя Флотом Мациана — такова была традиция Внеземелья, зародившаяся еще в те времена, когда кораблей было так мало, что их экипажи знали имена и репутацию своих и чужих.

Ныне подобная осведомленность встречалась реже, но некоторые имена все еще гремели — например, имя Конрада Мациана заставляло униатов скрежетать зубами. Прославились и Том Эджер с «Австралии», и Мика Крешов с «Атлантики», и Сигни Мэллори с «Норвегии»… и все остальные капитаны Компании вплоть до командиров рейдеров. Они все еще служили Планете-Матери, но день ото дня теряли к ней любовь. Никто из этого поколения внеземельцев не был рожден на Земле.

Флот получал очень скудное пополнение, да и то не с Земли и не со станций, находящихся в ее территориальном пространстве (эти станции жили в параноидальном страхе за свой нейтралитет), — нет, солдат и обученных техников ему поставляли купцы, в большинстве своем — против собственной воли.

Некогда Внеземелье начиналось с ближайших к Земле звезд, а теперь — с Пелла, ибо после того, как рухнула торговля Земли со звездами и канули в небытие досветовые полеты фрахтеров. Тыловые Звезды забросили.

За Пеллом и Сытином лежали иные открытые миры, и все они теперь достались Унии… все обитаемые планеты, откуда можно было прыгать дальше и где находились родильные лаборатории, дающие Унии тружеников и солдат. Повстанческая империя стремилась завоевать все Внеземелье, вершить Судьбу Человечества.

И она получила все Внеземелье — все, кроме тоненькой цепочки станций, еще удерживаемых для Земли и Компании Флотом Мациана — флотом, воюющим просто потому, что не было у него другого выбора и предназначения… А за спиной у него оставался только Пелл и законсервированные Тыловые Звезды.