Похитители бессмертия   ::   Симонова Мария

Открытие телепортации — мгновенного перемещения живых объектов и материальных ценностей практически на любые расстояния — положило начало новой эре: поскольку попасть на другую планету стало, по сути, не сложнее, чем шагнуть в соседнюю комнату, а на многих из них имелись города-столицы с прежними названиями, постепенно Земля как бы размазалась по Галактике, стала, так сказать, дискретной. Когда путешествие из одной столицы в другую с тем же названием стало отличаться от вояжа в соседний город на той же планете лишь существенной разницей в цене, произошло наконец окончательное разъединение общественных слоев, и до того тысячелетиями живших словно на разных планетах: обитаемые миры разделились на три основных категории — планеты-люкс, планеты-труженики и планеты-парии. При этом Земля-прародительница, выжатая человечеством до дна, скатилась вскоре в третью категорию. Жесткие условия жизни на париях делали их поставщиками лучших в галактике солдат, охранников, телохранителей и разного рода убийц.

— Трапеза аскета, — пробурчал ронин, берясь за вилку.

— Для тех, кто имеет обыкновение падать с крыш, предпочтителен легкий завтрак.

Жен положила рядом на постель стопку одежды. Не поленилась собственноручно принести — надо же.

«Столик» с остатками завтрака снялся с кровати.

— Еще бы ополоснуться. Можно?

— Только осторожно. Душ налево. Давай помогу.

— Спасибо. Дальше я сам.

Они почти не разговаривали до тех пор, пока не оказались у дверей в гараж. Прежде чем поцеловать ее по-приятельски в щеку, он сказал еще раз:

— Спасибо. — И дежурный вопрос: — Сколько я тебе должен?

Пауза. Короткий вздох:

— Как всегда.

Стало быть, «особые условия» лечения ему следует воспринимать как дружеский жест, возможно — как знак личного внимания. А может быть, их следовало отнести к категории «постоянным клиентам скидки»? Сейчас ронин предпочел бы второй вариант, поскольку личное внимание не ограничивается, как правило, единичным жестом. А он собирался обратиться к ней еще с одной просьбой.

В небольшом гараже стояли две машины: его серебристо-серый «Мустанг» — тачка не новая, но надежная и маневренная — смотрелся как неуклюжий прогл рядом с ее изящной, словно удлиненная бусина, «Феррари-Супрой». Когда-то он задал Жен глупый вопрос:

«Зачем тебе эта незаконная практика? Чего тебе не хватает?» Она отделалась коротким ответом: «Хобби». Наверное, это было правдой, точнее той небольшой частью правды, с которой у нее все начиналось. «Хобби» вытащило ее из полунищего прозябания на какой-то из рабочих планет, обеспечило комфортное существование в мире категории «Прима-люкс», после чего, что называется, «взяло за жабры»: Жен оказалась плотно е завязана со структурой, сделавшей ее «леди полусвета» и по-прежнему нуждавшейся в ее услугах. Она стала необходимым звеном системы, не имеющей привычки отпускать людей «по собственному желанию» — разве что через двери морга. Здесь они с ронином могли считаться товарищами по несчастью — лишний повод помогать друг другу в ситуации, когда на горизонте замаячили эти самые «двери».

— Разреши взять твою машину? У моей что-то сбои в программе, а копаться сейчас некогда — срочное дело. Она протянула ключи:

— Бери.

— И выпусти меня с заднего подъезда. Мне оттуда удобнее добираться.

Она, улыбаясь, качнула головой:

— Выкатывайся через главный. Я поутру люблю прошвырнуться по магазинам, так что подозрений не вызовет.

Еще раз болван. Юлить перед ней не имело смысла.

— Слушай, Жен… Я не могу гарантировать, что верну тебе машину. Если что…

— Разумеется, ты купишь мне новую. А теперь выметайся.

По крайней мере, садясь в ее «Феррари», он теперь не чувствовал себя последней скотиной, обманувшей человека, оказавшего ему помощь.