Правосудие с короткими ногами   ::   Заколебанский Опанасий

Воздух здесь больно тяжелый. Скорей бы на волю.

Спустился вниз, а там толпа народу. Очевидно недавно облава закончилась. Проститутки, бомжи, наркоманы, ворье мелкое. Рожи по большей части знакомые.

А это...Ой, кого я ви-и-ижу!..

- Здраствуй, милая моя! - попку эту я ни с чем на свете не спутаю. С завязанными глазами определю ее обладательницу.

Полуголая девица оборачивается. Губки скривились, слезки потекли, ресницы отклеились.

- Кузенька, помоги, а? В долгу не останусь.

...А голосок!.. М-м-м...

Сержант сердитый одернул ее, как будто жена ему.

- Ты что, козел, не видишь, я с человеком разговариваю. - и куда только плаксивый вид делся. Не баба - фурия.

Снова ко мне. Сама вежливость и доброта.

- Кто тебя взял, Долорес?

- Абрамчук.

О, старый знакомый. Из непробиваемых.

- Тяжелый случай. За что?

- Среди наркоманов повязали.

- Я сколько раз говорил, не связывайся с отребьем.

Ждет. В глазах надежда. Господи, почему такая женщина и проститутка? Впрочем, наверное так оно и должно быть.

- Ладно, что-нибудь придумаю, - шепчу. А сам мозги раскручиваю, что же я могу сделать. - Ты пока, гляди, первой в журнал не лезь.

Разворачиваюсь. Черт дернул меня наобещать. Я же теперь не прощу себе, если ничего не выйдет.

А, впрочем, есть выход. Надо выйти на Федюню.

Бегу на третий этаж, времени в обрез. Сейчас сержант вновь прибывших оформлять начнет.

Ворвался я в кабинет, в зальчике никого, весь пол стопками бумаг заставлен, из-за одной - рожа знакомая торчит.

- Митяй, привет. Где Федор?

- На совещании.

Вот те на.

- Надолго?

- Уже должно кончиться. Он сразу собирался уйти.

Бегу обратно на первый этаж. На удачу, прямо на лестнице столкнулся с Федором.

- Здорово, живчик!

- Привет, старый пирдун. Дело есть.

Федюня - добрый малый. Всегда войдет в положение.

- Ладно. Я твой вечный должник, помогу.

Не забыл, значит, как мы во времена приснопамятные устраивали облаву на очистных сооружениях. Его тогда известный международный бандит Стойко Раков в чан с дерьмом спустил. Если бы не я - не жить Федюне. Вот, что значит хороший человек. Другой спасенный после такого купания не стал бы якшаться со мной. Шутка ли - каждый раз вспоминать, кто тебя из говна вытащил. А Федя не такой. За что и люблю его, стервеца.

- Пойдем.

Двери железные стучат, ключи гремят - идем к задержанным. Вон и Абрамчук сидит, гнида пузатая.

Федя к нему полошел и осторожно так намекает: выйдем на минутку. А сержант шустрый - ушко навострил: нет ли какого заговора. Но дверь закрыли и кино кончилось. Я уже издергался весь, прежде чем они наговорились.

Наконец появился Федя и вывел мою Долорес.

- Федя, теперь дело за мной.

- Да, ладно, - смутился мой бывший соратник и на подружку мою уставился, красный как рак.

- Что, Федюня, как с зарплатой? - надо отвлечь его, а то штаны порвет, вишь как выперло.

- Да так же. На пять процентов повысили.

Немного же я потерял с той поры, когда меня из этих стен выпнули. Врочем насчет денег и я не богат. Зато свободен.

- Ну, прощевай. Спасибо за услугу.

Долорес меня своей нежной ручкой обняла, прижалась. Благодарность выражает. В таком виде по улице неприлично вышагивать - дети в школу пошли, почтенные мамы своих чад в садик повели, а тут идет герла по улице, почти в чем на свет появилась. Я прощупал карманы. Все-таки не все деньги просадил, кое-что после вчерашней гулянки осталось - на такси хватит.

- Ты смотри вперед, а не в зеркало. Нечего пялиться. - и таксист туда же рот разинул, сейчас слюни потекут.

Что и говорить, а красивей моей спутницы я баб не видел. Или видел? Ах, да. та самая цыпочка из "Айсберга". Впрочем я бы не стал утверждать так категорично. Она тоже ничего. Но Долорес все-таки лучше. Может быть потому что рядом, а та неизвестно где.