Предатель крови   ::   Хенди Барб

На одном из сундуков восседала Кори — смуглая, с кудрявой копной спутанных волос. Ее обрядили в одну из шерстяных рубашек Хеди и овчинную куртку Винн; то и другое было ей чересчур велико, и она терпеливо выпрастывала руки из сползающих рукавов, чтобы удержать яблоко. На кипе холста, прижавшись к Мальцу, устроилась Винн. Она была в штанах и короткой мантии, но сверху набросила плащ Чейна, который тоже был ей велик и сползал с нее, точно одеяло.

Почти все время этого недолгого путешествия Лисил молчал. У него все еще болело горло, и боль лишь усиливалась, когда он пытался говорить, но вовсе не в том была причина его упорного молчания. Винн и все прочие не знали, как именно умер Дармут. Магьер никому об этом не рассказала.

— Леди, — сказал стражник, обращаясь к Хеди, — я к твоим услугам. Лорд Гейрен сообщил нам о твоем скором прибытии.

Что бы этот человек ни думал о причудливой свите Хеди, он обращался со всеми прибывшими как с дорогими гостями. Слуги выгрузили их сундуки и увели Толстика и Фейку в конюшню. Стражник провел изможденных путников в дом. Хеди шла, обняв за плечи Кори. Не глядя на Лисила, ничем даже не показывая, что замечает его, она обратилась к стражнику:

— Мы бы предпочли, чтобы ужин принесли нам в комнаты. Мы все устали, и моей юной подопечной необходим отдых. Будь любезен, распорядись, чтоб меня и ее поместили в одну комнату.

Стражник кивнул.

Раньше Хеди решила, что не стоит в дороге рассказывать Кори о судьбе ее родителей. Теперь она захотела остаться с девочкой наедине. Или, быть может, ей просто не хотелось есть за одним столом с человеком, который уничтожил ее семью. Лисилу было жаль Кори, но она, по крайней мере, не останется одна — с ней будут Хеди и Эмель.

Винн и Мальца проводили в комнату на втором этаже дома, а затем слуга распахнул массивную деревянную дверь комнаты напротив перед Лисилом и Магьер. Полуэльф внес в комнату их дорожный сундук и поставил его в изножье кровати.

На каменном полу комнаты, между мягким креслом и комодом с начищенными до блеска бронзовыми ручками лежал ворсистый ковер. Картина на дальней стене изображала залитые солнцем горы на рассвете. Кровать, на которой без труда поместились бы трое, была покрыта стеганым одеялом, отделанным по краям кружевами.

Магьер поставила на сундук, который принес Лисил, другой сундучок, поменьше. Затем обошла вокруг кровати, потрогала кончиками пальцев одеяло. И просто стояла, глядя на кровать, словно не верила, что и впрямь на свете существует такая роскошь.

Лисил открыл сундучок, который, предварительно вытряхнув все содержимое, отдал ему Эмель. Внутри, бережно переложенные одеялом, лежали два черепа — отца и бабушки, которую Лисил никогда в жизни не видел.

Моя мать жива, подумал Лисил, и сейчас эта мысль отчего-то не принесла ему облегчения. Он коснулся отцовского черепа, затем перевел взгляд на череп бабушки. Малец называл ее Эйллеан. Она была старейшиной анмаглахков.

Сейчас в Древинке бушует гражданская война. Та самая, о которой с горечью и страхом говорил рослый капитан в Соладране, на Стравинской границе. Очень скоро пламя войны охватит и Войнорды.

И первую искру этого огня зажег он, Лисил, в минуту невыносимой душевной муки.

Этого Малец в присутствии Винн и всех прочих не сказал, но Лисил и сам все понял.

Хоть он и противостоял замыслу касты, к которой принадлежала его мать, но в конце концов невольно послужил их целям.

Подошла Магьер, остановилась за спиной у Лисила, и взгляд его переместился на череп Гавриела.

— Мать захочет похоронить его сама, — прошептал Лисил. — Если мы... когда мы найдем ее.

Магьер легонько коснулась ладонью его плеча — и тут же отвела руку.

— Сними-ка ты сапоги.