Причастные - Новый поворот   ::   Скаландис Ант

Через какую-нибудь минуту мы уже летели по трассе со скоростью сто восемьдесят, обгоняя всех.

- Обычно, - поведал Кречет, на трассе меня никто не обходит.

- А если "порш" или, скажем, "додж-вайпер"? - поинтересовался я.

- Ну, если "порш",... - проговорил он задумчиво. - Да их на весь Киев десятка полтора. Случалось. Конечно, случалось....

- А на "лендровере" вообще ездят с такой скоростью?

- Вообще - нет, но на моем - нормально. На поворотах, конечно, надо сбавлять, - добавил он, проходя поворот на ста сорока, впрочем довольно плавный поворот. - А то ведь и перевернуться можно.

Перевернуться не перевернулись, но в дверь меня вдавило капитально, и под этим наклоном я отчетливо увидал в правом зеркале серебристую "БМВ", проходившую этот вираж следом за нами примерно на той же скорости. Если не больше. Совершенно автоматически я отметил, что именно эта "бээмвуха" отпарковалась от стоянки буквально через секунду после нас.

- Это что, сопровождение? - мотнул я головой назад.

- Нет, это хвост, - сказал Лешка спокойно. - Скорее всего. В город въедем, поймем наверняка - тогда и оторвемся.

- А надо? - полюбопытствовал я.

- Да, в общем-то, нет, они все и так знают, откуда и куда я еду, просто не люблю, когда в затылок дышат. Да, а кстати, тебя сразу ко мне отвезти? Нинка дома. Обедом покормит. Или со мной в офис поедешь?

- Да лучше с тобой, - ответил я, не раздумывая. - Ты там надолго?

- Часа два, думаю, проторчать придется.

- Нормально. Кофе нальешь?

- Не вопрос, - улыбнулся Лешка. - Марьяна у меня отлично заваривает по-турецки.

"Бээмвуха" потеряла нас. А я за полчаса пути успел рассказать Кречету совсем не так мало: про Тополя и Вербу, окончательно сошедших с ума, про наши странные контакты с сотрудниками ЧГУ, про надежду перевербовать их, про зашедших в тупик яйцеголовых из Спрингеровского центра в Дуранго, не способных до сих пор дать обстоятельную оценку явлению точки сингулярности и мрачному пророчеству с таинственных дискет. В этом месте Кречет улыбнулся, вспоминая нашу веселую последнюю встречу в том самом загадочном нигде. Оказывается, они с Юркой Булкиным девятнадцатого апреля были в музее Булгакова, а потом вышли на Андреевский спуск и не спеша побрели вверх, продираясь сквозь толпу меж рядами художников и торговцев сувенирами, и вдруг - бац! - никакой толпы вокруг, а впереди океанский берег, и Волга, и Берлин, и Москва....

- Ты думаешь, это было на самом деле? - спросил я немного наивно, по-детски, почти как беременный Верунчик.

- Конечно, - кивнул он с небрежной уверенностью полубога.

- Ну и как это понимать?

- А оно тебе надо? - вопросом на вопрос ответил Лешка, стилизуя свою, похоже, серьезную мысль под новорусский фольклор.

- Не хочешь отвечать?

- Да нет, - он пожал плечами. - Я и сам ни черта не понимаю. Но при этом абсолютно убежден: нам с тобой научные основы этого дела ни к чему. Любуясь восходом, не рассуждают о небесной механике. А тем более для того, чтобы смотреть телевизор, совсем не обязательно знать его устройство и принцип действия.

- Вот так ты ставишь вопрос, - несколько опешил я и перешел к делам более свежим. - Ты знаешь, кто такой Эльф?

Я специально задал вопрос внезапно и очень внимательно следил за его лицом, но и Лешка понял, что я слежу. Он и бровью не повел. Паузу выдержал очень естественную, потом уточнил:

- В каком смысле? К чьей мифологии относится? По-моему, к скандинавской.

- Дурака не валяй, ладно? - изобразил я легкую обиду. - Я спрашиваю, знаешь ли ты Юриуша Семецкого?

- Семецкого, Семецкого, - повторил Кречет как эхо. - А он Семецкий или Симецкий?

- Он через "е" пишется, - безнадежно вздохнул я.

- Тогда нет, я знал одного Симецкого, и его звали Мойшей.