Приди ко мне не в зимней белизне   ::   Желязны Роджер

Как ты себя чувствуешь?

- Немножко трудно дышать, - ответила она, - А что говорят доктора?

- Пока ничего, - сказал он. - Они работают над твоей проблемой, но пока решение ещё не намечается.

- Я так и думала. Наверное, его никогда не найдут.

- К чему такой фатализм, любимая? У всякой проблемы есть решение, а времени предостаточно - столько, сколько понадобится...

- Ты принес мне газету?

- Конечно, Так ты не отстанешь от времени. В Африке была коротенькая война, и на сцене появился новый кандидат в президенты.

- Пожалуйста, люби меня!

- Я люблю тебя,

- Нет. Это я знаю. Займись со мной любовью. Они улыбнулись на то, как она избегала определенных слов, а потом он разделся и занялся с ней любовью. А после наступила минута истины, и он сказал:

- Лора, я должен объяснить тебе положение вещей. Мы пока ничего не достигли, но над твоей проблемой работают лучшие невропатологи и нейрохирурги мира. С тех пор как я запер тебя... как ты поселилась тут, был ещё случай, и больной уже умер. Но они многое узнали благодаря ему и продолжают узнавать все больше. Я принес тебе новое лекарство.

- Рождество мы проведем вместе? - спросила она.

- Если хочешь.

- Значит, проведем.

Он пришел к ней в сочельник, они украсили елку и развернули подарки.

- Ну и поганое же Рождество без снега, - сказала она.

- Такие выражения в устах дамы!

Однако он принес ей снег, и рождественское полено, и свою любовь.

- Я ужасна, - сказала она. - Иногда я самой себе невыносима. Ты делаешь все, что в твоих силах, но ничего не получается, и я терзаю тебя. Прости.

Роста в ней было пять футов семь дюймов, черные волосы. Черные? Абсолютно черные, до синевы, и розовые губы, совсем особенные - два прохладных коралла. Глаза напоминали безоблачные сумерки, когда угасающий день начинает голубеть. Руки у неё дрожали при каждом жесте, но жестикулировала она редко.

- Лора, - сказал он ей, - они работают, пока мы сидим тут. Ответ излечение - придет со временем.

- Я знаю.

- Но ты думаешь, хватит ли времени. Его достаточно. Ты буквально застыла в неподвижности, пока снаружи все мчится вперед. Не тревожься, будь спокойна, Я верну тебя в мир.

- Знаю, - сказала она, - Просто иногда я... я отчаиваюсь.

- Не надо!

- Это от меня не зависит.

- О Времени я знаю больше, чем кто-либо... Оно есть у тебя, оно на твоей стороне. - Он взмахнул тростью, как саблей, обезглавливая розы, которые росли у стены. - Мы можем потратить столетие, - сказал он торопливо, словно избегая потерять лишний миг, - и с тобой ничего не случится. Мы можем спокойно дожидаться ответа, который обязательно получим. Если я уеду на несколько месяцев, для тебя и дня не пройдет. Не тревожься! Тебя вылечат, и мы опять будем вместе, и дни станут ещё более солнечными... Ради Бога, не тревожься! Ты же помнишь, что они объясняли тебе о психосоматической конверсии!

- Да. Я должна избегать чего-либо подобного.

- Вот и избегай. Я могу ещё многое проделать со Временем, ну, например, полностью его заморозить. С тобой все будет хорошо, верь мне!

- Конечно, - сказала она, поднимая бокал. - Счастливого Рождества.

- Счастливого Рождества.

Но даже если человек неимоверно богат, пренебрежение умножением этого богатства, маниакальная одержимость в достижении единственной цели и постоянные огромные расходы неизбежно приводят к тому, что впереди начинает маячить конец. И пусть он маячит где-то вдали, пусть остается ещё много лет, которые можно использовать, тем не менее всем окружающим было уже ясно, что Карл Мейнос посвятил себя борьбе, которая приведет его к гибели. По меньшей мере финансовой. Для них же хуже такой гибели ничего быть не могло, Ибо они не жили в мыслях Мейноса и не подозревали, что есть другая, куда более губительная гибель.

Он пришел к ней в начале лета и принес записи любовных дуэтов де ла Крус и Идальго Бретона.