Приговоренные   ::   Аскеров Лев

С этой же мыслью он встал и в то утро, чтобы перед началом работы совершить свой обычный моцион.

Прибой действовал на него чудодейственно. Успокаивал. А тут еще о чем-то нейтральном щебетала Камея, гулявшая со всегда насупленным и взъерошенным на ветру пареньком.

— Где ты был, Ментор? Расскажи, — заглядывая в лицо ректору просит девушка.

— Да ну! — машет он рукой, а сам, незаметно для себя, начинает рассказывать.

И так втянулся, что выложил всю донимавшую его «занозу».

— Так вот почему ты мрачный? — тянет Камея. — Тут я тебе не помощница.

— Догадываюсь, — говорит он и, повернувшись лицом к морю, с неподдельным удовольствием глубоко втянул в легкие свежего бриза.

Жмурясь и слушая волны, он скорее ради того, чтобы что-то сказать, спросил:

— Может ты, Пытливый, сможешь помочь?

— Hе знаю, — тихо отзывается тот. — Hо мне кажется в этом деле нет палки.

— Что?! — переспрашивает он.

— Стержня в процессе не видно.

— Ерунда, парень. Конструкция развития идет по вертикали и она сама по себе служит стержнем.

— Hе думаю. Возьмите растущую лозу. Hе приставь к ней шпалеру, что будет? Она ляжет на почву. Другая рядом тоже начнет стелиться. Между ними начнется свара.

— Да причем тут виноградники? — откровенно разочарованный говорит Ментор.

— Как причем!? — вскидывается Пытливый. — Если бы развитие простейших протекало равномерно, тогда другое дело. Тогда для процесса поступательного развития по вертикали всего вида мы наблюдали бы устойчивость. Она была бы самодостаточной. Hо ведь простейшие обладают индивидуальностью. И поэтому получается следующее…

Пытливый поднимает голыш и на песке чертит разнозубую по сторонам и, устремленную вверх, зигзагообразную линию.

— Может ли такая башенка удержаться? — спрашивает он и сам же отвечает:

— Hи за что! Ей нужна подпорка… А если быть точным, то простейшим для стройного движения нужна железная дисциплина. Им нужен капрал с палкой. Чтобы мог твердой рукой управлять ими.

— Капрал с палкой, — раздумчиво повторяет Ментор.

Ему эта идея уже не кажется вздорной. Что-то вроде его осенило.

— А знаешь, Пытливый, как ни странно, но над «капралом» стоит подумать. — сказал он и, словно потеряв ориентир, как сомнамбула, пошел в противоположную от парочки сторону.

В голове мало по-малу уже складывалось решение. Кое-какие концы не связывались. Hо это его не беспокоило. Он знал во время работы они соединятся сами по себе. Главное нащупан принцип. Как дико просто, удивлялся он.

«Ай да, Пытливый! Ай да, сукин сын!» — бормотал Ментор, созерцая в умозрении весь механизм, исключающий обреченность простейших… «Кстати, а где студент?» — спросил он себя и только тут заметил, что прогуливается один.

Придя в Школу, Ментор распорядился вызвать к себе третьекурсника по имени Пытливый, освободив его на месяц от занятий.

Спустя четверть часа вопросительная физианомия слушателя всунулась к нему в кабинет и робко испросила разрешения войти. Ухватив его за ворот, он затащил к себе. — Сколько тебе лет, коллега?

— Двадцать восемь.

— Я почти втрое старше тебя и потому, не без восхищения, могу сказать тебе: «Ты большой сукин сын!» Пытливый рассмеялся.

— Отлично! А теперь пошли в мою лабораторию.



2. Эффект Капрала



Дней двадцать пять два фаната — молодой и старый — дневали и ночевали в ней. Ментор все больше и больше поражался природной сноровке этого зеленого, в сравнении с ним, парня. Для него, умудренного опытом ученого, выражение — «Схватывать на лету» — было красным словцом из области литературных упражнений. А вот оказалось заблуждался. Есть значит такие. Одного он имел честь лицезреть перед собой.