Пропал чародей   ::   Сташеф Кристофер

Но вот что я буду делать завтра?

Завтрашний день сам обо всем позаботился. Корделия проснулась еще до рассвета и бросилась к окну, посмотреть, не вернулись ли родители — и в саду, в прохладном, сыром, сером свете, какой бывает, когда солнце вот-вот должно взойти — она обнаружила единорога.

Единорог был стройным и высоким, молочно-белым, с золотистой гривой и позолоченным рогом, и когда Корделия вскрикнула от радости, он поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. Девочка застыла в изумлении.

А затем единорог опустил голову и стал что-то щипать в мамином садике, а Корделия кинулась натягивать платье, чулки и туфли, и вылетела в сад, еще завязывая корсаж.

Тут она застыла, как вкопанная, сообразив, что может спугнуть единорога, но ее страхи оказались напрасными. Единорог тихо стоял, поглядывая на нее и набрав полный рот сладкого клевера. У Корделии дыхание перехватило — такой он был красивый!

Потом животное снова опустило голову за клевером, и Корделии вдруг стало грустно, потому что она больше не видела его больших прелестных глаз. Девочка опустилась на колени, сорвала с грядки пучок сладкого укропа и протянула ладошку, тихо приговаривая.

— Иди сюда. Ну иди, ну пожалуйста... Ты такой хорошенький, мне так хочется погладить твою бархатистую шерстку, твою шелковую гривку!

Единорог обернулся, поднял голову и снова посмотрел на Корделию. Не смея перевести дух, девочка смотрела, как единорог медленно, осторожными шагами, приближался, пока не подошел вплотную. Потом медленно опустил голову и захрустел укропом. У Корделии мурашки по коже побежали, когда ладошки коснулись его нежные ноздри, и она заторопилась сорвать свободной рукой еще пучок. Единорог сжевал и это, глаз не сводя с Корделии. Набравшись смелости, она медленно протянула руку и погладила скакуна по голове. Единорог повернул голову, позволив погладить себя по щеке, и девочка коснулась гладкой шерстки, приговаривая:

— Ой, какой ты красивый!

Единорог кивнул головой, словно принимая похвалу, и копнул копытом землю. Корделия протянула к золотой гриве и другую руку.

Единорог вскинул голову, и Корделия отпрянула, испугавшись, что обидела его. Но единорог не трогался с места, он просто смотрел в сторону дома. Корделия тоже обернулась и увидела братьев. Вытаращив глаза, они стояли у дверей черного хода.

Корделия не посмела говорить вслух, чтобы не спугнуть единорога, поэтому она сердито сжала губы и подумала братьям:

«Прочь отсюда, чурбаны! Вы спугнете его!»

«Он вовсе не боится, — подумал в ответ Магнус. — И с чего бы ему бояться? Мы только вышли посмотреть».

А следом прилетела мысль Джефри:

«Ух! Вот здорово будет, прокатиться на таком коне!» — и он шагнул вперед, протянув руку.

«НЕТ! — взвизгнули мысли Корделии. — Ты его испугаешь!»

И действительно, единорог попятился. Джефри застыл на месте.

Малыш Грегори нахмурился.

«В самом деле, он пятится из-за Джефри? Ну-ка проверю».

И тоже шагнул вперед.

«Стой, увалень! — кипела Корделия. — Оставьте нас в покое!»

Единорог отступил еще на шаг.

«Между прочим, он не твой! — обиженно подумал Джефри. — И ты нам не запретишь прикасаться к нему!»

«Она — нет, а вот единорог может, — Магнус загородил путь рукой. — Корделия права, мы пугаем его».

Грегори покачал головой и сказал вслух:

— Он вовсе не боится.

Взгляд единорога застыл на младшем брате.

— Видите? — заявил Грегори. — Он слышит мой голос, но не убегает.

— Значит, нам можно подойти! — и Джефри сделал еще шаг.

«Нельзя!» — с яростью подумала Корделия, и действительно, единорог снова попятился.

Магнус толкнул Джефри в грудь, но средний брат возмутился.

— А Грегори говорил, что единорог нас не боится.