Прожорливая Красотка   ::   Лэфферти Р А

Он смотрит на меня вроде как-то болезненно.

- Меня зовут Морис, - говорит он. - Морис Мальтраверс. Ну, а как там делишки в пещере? Вы ведь троглодит, сэр, не так ли? Троглодиты всегда появляются после шакалов. Впервые мне захотелось, чтобы шакалы вернулись поскорей.

Чертова уйма народу меня троглодитом называет.

- Лишенный сочувствия человечества, - говорит этот Морис, - я, кажется, обретаю сочувствие низших подвидов. Интересно, сумею ли я втиснуть в ваши уши... ого-го! Вот эти корыта - это уши?! Что за устрашающий отологический аппарат!.. мда, сумею ли я втиснуть в них все бремя моих забот?

- Я же тебе сказал, Морис, - конец твоим неприятностям, - говорю я. Валяй за мной и займемся нашими компанейскими делами.

Тут я беру его за шиворот и выволакиваю из бара Грогли.

- Я сразу усек, что ты моего склада парень, - говорю я ему.

- Моего склада парень, - вторит он мне. - Ну и шутник же! Точь-в-точь, как я.

- Мои мыслительные структуры столь сложны и так ориентированы, говорит этот Морис, когда я его отпускаю и даю ему поразмять конечности, что я превратился в замкнутую систему, непонятную для экзокосмоса, а уж тем более для такого хтонического существа, как вы.

- Я такой понятливый, что аж страшно, Морис, - говорю я ему. - Нет такой штуки, которая нам с тобой была бы не под силу.

- В данный момент мои неприятности состоят в том, что университет запретил мне пользоваться компьютером, - говорит мне Морис. - Без компьютера я не могу кончить свою Универсальную Машину.

- У тебя будет такой компьютер, - говорю я ему, - что все красные лампочки на университетской машинке позеленеют от зависти.

И вот мы с ним приходим в мою хибару, про которую один репортер напечатал, что это "перестроенное из бывшей конюшни и, наверное, самое необычное и неприспособленное под научную лабораторию помещение в мире". Я завожу Мориса туда, но он чего-то суетится, словно курица, которой голову отрубили.

- Вы живое ископаемое! - верещит он. - Я не могу работать в этом раю для жеребцов! Мне нужна вычислительная машина, компьютер, понимаете?!

Тут я слегка постукиваю себя по черепушке шестифунтовым молотком и улыбаюсь своей знаменитой улыбкой.

- Вот он, весь тут, внутри, Морис, - говорю я ему, - самый лучший компьютер в мире. Когда я работал у Карнивалов, они меня рекламировали как Гениального Кретина. Они мне скачки устроили - с лучшим компьютером города наперегонки. Двадцатизначные числа пришлось умножать в уме, ну, и прочие там мелкие фокусы. Я, правда, словчил немного. Изобрел себе приставку и в карман сунул. Эта приставка все реле их лучшего компьютера могла заклинивать и на целую секунду замедлять. А ежели мне секунду форы дать, так я что угодно в мире в каком угодно деле обгоню. Одно было плохо довелось мне языком молоть и вообще держать себя, как Гениальному Кретину положено, уж таким они меня выставляли. Для человека моего интеллекта это слишком.

- Охотно вам верю, - говорит Морис. - Хорошо, можете вы справиться со свернутыми Маймонид-подобными матрицами из чисел третьего типа последовательности Коши, одновременно относящимися к вневременной области множества Фирши?

- Морис, - говорю я ему, - я не только могу с этим справиться, но я еще могу одновременно жарить яичницу на закуску. - Потом я подхожу к нему и смотрю на него в упор. - Морис, - говорю я, - не иначе, как ты хочешь рассчитать аннигилятор?

Тут он глядит на меня, будто в первый раз берет меня всерьез. Он вынимает из пиджака кучу чертежей, и я вижу, что он, в самом деле, рассчитывает аннигилятор, этакую славную штучку.

- Это не совсем обычный аннигилятор, - замечает Морис, хотя я и сам уже вижу, как дело обстоит.