Мессия   ::   Старлинг Борис

Ред садится рядом с ним на корточки, припоминая слова Никсона о жестоком избиении.

"Жестоком" – это слишком мягко сказано.

Епископ, раздетый до подштанников, подвергся невероятно злобному, зверскому избиению. При жизни его полное, оплывшее тело было, надо полагать, белым, не считая подкожных кровоизлияний, вызванных пристрастием к горячительным напиткам. Но цвета трупа иные – красный, цвет крови, багровый и синий, цвет синяков и кровоподтеков, желтовато-бурый, цвет размазавшихся по ногам фекалий. Участки белой кожи кое-где сохранились, но они кажутся лишь пятнами, спорадически пробивающимися на поверхность, чтобы доказать, что там, под всем этим, действительно находится человеческое тело.

Каннингэм лежит на боку. Его левая рука свисает на лицо, и из сломанного запястья, в том месте, где оно было перебито силой обрушившегося удара, торчит кость. Полукольцо редких седых волос, обрамляющих затылок от виска к виску, густо заляпано кровью.

Кровь. Очень много крови, как и в случае с Филиппом. Лицо, шея, плечи, грудь, спина умершего – все в крови. Ею же залит пол.

Сидя на корточках, Ред склоняется над лицом Каннингэма, где желтые зубы обрамляют безъязыкий рот. Ложка отчетливо видна – она засунута за щеку, но не так глубоко, как у Филиппа. Ее ручка касается пола, словно линия слюны между ртом и ковром.

Ред снова вскакивает на ноги и поворачивается к Никсону:

– Кто последний видел его живым?

– Его брат Стивен. Прошлым вечером они вместе ужинали в придорожном ресторане. Стивен говорит, что подбросил Джеймса сюда примерно в половине двенадцатого, а сам уехал к себе домой, в Баттерси.

– Епископ жил один?

– Да.

– Был когда-нибудь женат?

– Нет. Никогда.

– Кто обнаружил его?

Никсон быстро пролистывает свою записную книжку.

– Малый по имени Джеральд Глэйзер. Один из служек Уондсвортского собора. Сегодня в семь тридцать утра епископ должен был проводить службу. Он так и не появился.

– Само собой.

– Э-э, да. После службы Глэйзер позвонил сюда, не получил ответа и явился сам. Собор находится вон там, неподалеку. Глэйзер постучал в дверь, снова не получил ответа, заглянул в окно и увидел лежащее тело.

– Не чрезмерное ли рвение проявил этот Глэйзер, а? На его месте я бы подумал, что епископ просто проспал или, на худой конец, прихворнул.

– Глэйзер говорит, что Каннингэм более чем за десять лет не пропустил ни единой службы. Вот почему его отсутствие показалось необычным. Впрочем, служитель, может быть, и не стал бы утруждаться, не живи епископ рядом с собором. Ему не стоило больших усилий заглянуть сюда.

– Где Глэйзер сейчас?

– Здесь, в участке.

– А брат Каннингэма?

– Тоже там.

– Они дали показания?

– Должно быть, к этому времени уже дали.

– Они не были слишком потрясены? Могли говорить?

– Да, могли.

Ред мимолетно вспоминает Элисон Берд. Интересно, каково ей сейчас дома, в компании Лиз Шоу и своих воспоминаний о Филиппе.

– Я возвращаюсь в офис. Можете отправить мне по факсу их показания? – Он дает Никсону номер факса. – Но позже я сюда вернусь, так что позаботьтесь, чтобы дом опечатали и взяли под охрану. Всех журналистов направляйте в Скотланд-Ярд.

Ред поворачивается, чтобы уйти, и останавливается.

– Кстати, – говорит он, – как насчет двери? Признаки взлома есть?

Никсон качает головой.

– Нет. Никаких. Замок не был ни сломан, ни отжат. И все окна закрыты.

Ред задумчиво кивает и выходит наружу к своей машине.



4



Пятница, 12 февраля 1982 года

А начинается все под фонарным столбом, где, по пути на утреннюю тренировку, один из университетских гребцов обнаружил тело Шарлотты Логан.