Путь мертвеца   ::   Борисенко Игорь

Шрамы вздымали вверх брови и растягивали в стороны уголки губ, словно Юлайни постоянно улыбался и удивлялся. Несмотря на пережитые невзгоды, Скоморох всеми считался весельчаком и добряком.

Девять отрядов подчинялись седобородому гиганту Вену Леданту из Восходной провинции. Говорили, что этот старец знавал еще Булаба, отца Тарерика, но за все долгие века своей жизни этот человек не смог нажить себе ни особой славы, ни богатства, ни могущества.

Все Белое воинство насчитывало почти сорок тысяч бойцов. Оно оседлало дорогу, ведущую к поместью Бартреса, на большом лугу, с востока ограниченном рекой Вольг, а со всех остальных сторон – сосновыми лесочками.

Пространство между лагерями противников кишело разведчиками и небольшими боевыми группами. Лагеря стояли в непосредственной близости друг от друга уже несколько дней. Стычки не прекращались ни днем, ни ночью. Сражались люди, сражались демоны, призванные на помощь обеими сторонами. Не сегодня-завтра должно было грянуть главное сражение.

*****



Гигантский шатер Ргола стоял на самой вершине Мешка; все мыслимые цвета переливались над ним в небе, отмечая купол из защитных заклинаний. Вокруг шатра патрулировали демоны в массивных шлемах, с тремя горящими глазами в прорезях; куда ни глянь, везде копошились черные фигурки солдат. Воздух наполняли далекие голоса, ржание лошадей, звон металла в походных кузнях, скрипение телег и резкие вопли пролетающих в небе эзбансов.

Сорген ненадолго застыл перед входом в шатер, затем, глубоко вздохнув, отдернул полог и проник внутрь. Запах благовоний ударил ему в лицо, приторный и неприятно щекочущий ноздри. Колдун вздрогнул и сморщился. Он чувствовал себя неловко, потому как после долгих лет вернулся к человеку, которому был многим обязан, но которого не любил. Вчера Сорген уже видел Перстенька, но тогда у князя собралось слишком уж много народа – вожди кочевников, все удельные князья, тысячники-тсуланцы… Казалось, в шатре до сих пор витает прогорклая вонь десятков немытых тел, и никаким благовониям ее не пересилить. Сейчас, с утра, Ргол собирал одних только колдунов; они сидели за многослойными занавесями из полупрозрачных тканей, на втором этаже шатра. Сорген поднялся туда по узкой лесенке с парусиновыми ступенями, совсем как тогда, в первый раз, в Стране Без Солнца.

В длинном "тронном зале", наполненном колышущимися тенями и светом магических свечей, колдуны возлежали на подушках. Перед каждым на подносах стояли чаши с вином и вазы с фруктами. Сорген осторожно, переступая через ноги и задницы, прошел на свое место – рядом с заваленной подушками кроватью, на которой Перстенек сидел, опираясь подбородком о ладонь, а локтем – о колено. Кое-кто проводил Соргена недовольным бурчанием: его считали не заслуживавшим чести выскочкой. Главное слово, однако, оставалось за Рголом, а князь встретил молодого колдуна более чем радушно. Эта благосклонность тоже вызывала ненужные кривотолки.

– Итак, – томно сказал Ргол, когда Сорген устроился на своей подушке. – Теперь все в сборе.

Многочисленные слои тканей покрывали тело князя, спускаясь с его округлых плеч вниз. Наружу торчала лишь рука и бледное лицо в обрамлении черных, напомаженных кудряшек. Алые губы шевелились едва заметно, но тихий голос князя был хорошо слышен.

– С прибытием последнего ожидавшегося ормана мы стали совершенно готовы к битве с отродьем Облака. К сожалению, они тоже как следует подготовились… Трудно судить точно об их намерениях – все наши лазутчики скормлены их демонам – но я не думаю, что Сима Бартрес позволит армии отступить за свое поместье. Он здесь хоть и не командует, однако влияние имеет большое. Отсюда, с вершины холма, я могу видеть флаги на шпилях его башен. Они станут биться.